– Крошечку всего подсыпала, кто же знал, что тебя так унесет? – вздохнула Молоканова.

Я дернула Стеклова за рукав.

– Ваши актеры слишком любят импровизацию. Зачем семью Петровой-то отравили? А? Эта линия к чему?

– Лампулечка, это мне в голову пришло, – защебетала моя соседка, – действие разыгрывалось вяло, тягомотно. Вот мы с Тиной и решили внести яркие краски.

Зал захохотал.

Я посмотрела на счастливого Стеклова и незаметно, но больно ущипнула себя за запястье. Давай, Евлампия Романова, ты справишься, ты лучше тех, кто стоит сейчас на этой же сцене. Не знаю, каким образом Гриша вынудил всех этих людей участвовать в своем спектакле. Понятия не имею, как он расплачивался с ними: деньгами или услугами? Или заставил участвовать шантажом? Да мне это и неинтересно. Но я сейчас имею возможность испортить Стеклову его торжество. Надо только убедительно сыграть свою роль. Так, чтобы все поверили. Давай, Лампа, ты справишься.

Я весело улыбнулась.

– Прости, Гриша! Но мы знали, что являемся участниками твоего розыгрыша. Питирима угостила меня снотворным. Зачем?

– Я хотела… – начала старуха.

Я отмахнулась от нее, как от назойливой мухи.

– Ваш ответ мне не нужен и не интересен. Все поняли, что это спектакль. Итак, меня опоили зельем. Но я заснула не на сутки. Почему? Не важно. Питирима считала, что я дрыхну, и позвонила организатору. Конечно, Стеклов купил себе номер на чужое имя. Зачем Питирима ему звонила?

– Я хотела… – снова начала бабка.

– Ой, да ясно, – опять оборвала ее я, вытащила телефон, включила запись и приставила трубку к микрофону.

Зал затаил дыхание.

– Вам ясно? – засмеялась я. – Жадная Питирима, которая, кстати, и с нас потребовала холодильник и стиральную машину, испугалась, что ее надуют, не заплатят, и вызвала к себе Стеклова. Да, да, с ней говорил Гриша. Мы это сразу поняли, услышав его слова: «Зело зол однако». Спящая я стала гарантией получения денег Питиримой. Если ей не заплатят, она меня разбудит и выложит мне правду. Григорий это понимал, поэтому приехал и расплатился. Хрипел он потому, что простудился. Костин обработал запись с помощью компьютера, есть программа, восстанавливающая истинный голос того, кто говорит. Да, Володя?

Я посмотрела в зал. Ну, Костин, не подведи.

– Детский сад, – расхохотался Вовка, – за пять минут я все очистил и услышал голос Гриши. Анекдот просто! Да еще это его «зело зол». Он пару минут назад опять так выразился.

– Нам просто стало интересно, – продолжала я, – как Гриша закончит эту историю? Не зря же он нас позвал, премию вручает. Звонил, беспокоился, мне напоминал, слишком суетился. И вот мы здесь! Спасибо, Гриша, было весело! Правда, Макс? Иди сюда! Вова, ты тоже!

Вульф поднялся на сцену и взял у меня микрофон.

– Гриша, прости меня за тот глупый розыгрыш. С другой стороны, из-за него ты теперь женат на прекрасной Сонечке. Ну да, мы раскусили твой замысел благодаря Лампе, которая вовремя проснулась и сделала запись. Но дали тебе возможность завершить начатое. Почему? Мы с тобой оба гениальные создатели розыгрышей. Давай объединимся? Представляешь, каких дел мы вместе наворочаем?