Прошла еще неделя. Под тоскливый скрип мачт путешественники вели длинные разговоры, которые часто заканчивались спорами. Диего оказался фанатичным христианином и пытался обратить в свою верю обоих парней.

— Вы, японцы, принимаете лишь религию, которая приносит мирские выгоды — рассуждал он — Будь то богатство, победа в войне или избавление от болезни и совершенно безразличны к непознаваемому и вечному. У вас на островах уживается сразу несколько религий, а в одном храме вы можете молиться совершенно разным богам. Откуда и зачем эта всеядность?

— Боги должны помогать людям — возражал Набори — Иначе зачем тогда они вообще нужны? Если ваш Христос, как ты говоришь, поможет мне обрести жизнь вечную, то я готов стать христианином. Но почему я должен при этом отказываться от наших ками, которые отвечают, например, за гармонию и спокойствие в доме? Вот ваш Христос может наладить мир в семье?

— Если ты будешь следовать его заповедям.

— Я смотрел Священное Писание. Мой испанский пока плох, чтобы понять латынь, но кое-что уже ясно. Ни один самурай не будет подставлять вторую щеку, как говорит Христос. Это противоречит самому духу Ямато.

— Вот поэтому вы и режете друг друга веками — назидательно произнес Диего.

— А ваши крестовые походы? — усмехнулся Катсу — А инквизиция с кострами? Как же заповеди?

— Мы хотя бы не варим своих врагов в чанах с кипятком — вспыхнул как порох Диего — Наша церковь воинствующая! Борется с еретиками вроде вас. И побеждает! Пушки, ружья, фрегаты, на котором мы сейчас плывем и который строил португалец — все это придумали христиане!

— Да мы разве против? — пошел на попятную Набори — Вон солнцеликий микадо уже третье посольство отправляет к гайдзинам, приглашает ученых и мастеров, приказал строить флот…

— Ты бы видел новые домны или дороги на севере Хонсю — подхватил Катсу — А конка в столице, соревнования по ножному мячу.

— Подумаешь ножной мяч — фыркнул Диего — У нас в Севилье уже сто с лишним лет существует кальчио.

— Это что еще за зверь? — заинтересовался Набори, который очень любил ножной мяч и даже пытался в монастыре устроить турнир по нему, впрочем безуспешно.

— Это пошло еще со времен Древнего Рима и гладиаторских боев. Команды состоят из 27 игроков. Разрешены любые приемы, кроме ударов и пинков по голове. Цель — забить и забросить как можно больше мячей. Матч стартует по сигналу пушки и длится 50 минут. Игра не прерывается, даже если кто-то из соперников получит травму. Замены не разрешены, зато можно играть зимой на снегу. В кальчио играют даже цари. Двадцать лет назад французский король Генрих II принял участие в матче по кальчио.

— И кто выиграл? — Катсу стало интересно.

— Неизвестно — пожал плечами Диего — Зато все знают фразу, которую король произнёс сразу после матча: «Этого слишком мало для войны, но слишком жестоко для игры».

— А почему жестоко? И каковы правила? — Набори так заинтересовался, что решил записать все сказанное Диего.

— Мяч для кальчио делают из кожи, набитой козьей шерстью. Сама игра проводится на площадке, засыпанной песком размером примерно 50 на 100 шагов. Обычно это центральная площадь города. Играть могут только дворяне. Центр поля обозначается белым кругом — местом вбрасывания. Белой меловой линией поле делится на два одинаковых квадрата, с каждой стороны на всю ширину устанавливалась сетка. По краям поля строятся деревянные трибуны для зрителей. Кальчио любят смотреть все — и крестьяне, и женщины, даже священнослужители заходят глянуть.