Сэмпсон прижал плечом трубку к уху и сделал несколько пометок в настольном блокноте с надписью сверху «Папина память» — подарочек от Билли на День отца.[18]

— Так, я все понял. Только почему вы звоните мне, детектив?

Он отпил глоток этого скверного кофе, и вкус его вдруг показался ему не таким уж противным.

Энтон помолчала, прежде чем ответить.

— Насколько мне известно, Алекс Кросс — ваш друг.

Сэмпсон положил авторучку на стол и откинулся на спинку стула.

— Ага, теперь понял.

— Вот я и рассчитываю, что вы можете…

— Слышу вас четко и ясно, детектив Энтон. Хотите, чтобы я свел вас с ним?

— Нет, — быстро сказала она. — Раким Пауэлл говорит, что вы оба умело расследуете дела о серийных преступлениях. И мне хотелось бы привлечь вас к этому расследованию. Вы слышите, я серьезно.

Сэмпсон некоторое время молчал, ожидая продолжения.

— Я звонила доктору Кроссу вчера вечером и сегодня утром, оставляла сообщения, но я прекрасно понимаю, что его все просто рвут на части. Особенно теперь, когда он ушел в свободное плавание.

— Ну что ж, в этом вы, конечно, правы, его и впрямь рвут на части, — ответил он. — Но Алекс уже большой мальчик и сам может о себе позаботиться, сам может принять решение. Почему бы вам еще раз не попробовать до него дозвониться?

— Детектив Сэмпсон, этот насильник — особо опасный, это совершенно свихнувшийся ублюдок. Мне жаль, что приходится отнимать у вас время. Так что, если я вам наступила на любимую мозоль, может, вы просто проигнорируете? Давайте оставим всю эту трепологию, скажите просто: поможете вы мне или нет?

Сэмпсону был хорошо знаком такой тон разговора, он даже улыбнулся.

— Ну хорошо, если вы так ставите вопрос… Ладно, о'кей. Не могу, конечно, ручаться за Алекса, но сделаю все, что смогу.

— Отлично. Спасибо! Я сейчас подошлю вам дела. Если не хотите их сами забрать.

— Погодите. Дела? Множественное число?

— Я, кажется, слишком быстро говорила, детектив Сэмпсон? Я позвонила вам именно потому, что у вас с доктором Кроссом огромный опыт расследования серийных преступлений.

Сэмпсон почесал затылок телефонной трубкой:

— Ага, видимо, вы и впрямь говорили слишком быстро. Речь идет и об убийствах?

— Нет, о серийных убийствах речи нет, — с трудом выдавила из себя Энтон. — Речь о серийных изнасилованиях.

— Это не консультация, — сказал я Сэмпсону. — Я просто оказываю услугу. Лично тебе, Джон.

Сэмпсон кивнул:

— Другими словами, ты обещал Нане и детям, что больше оперативной работой заниматься не будешь.

Я лишь отмахнулся от него.

— Да нет, ничего я никому не обещал. Ладно, поехали, только постарайся по дороге никого не сбить. По крайней мере того, кто нам нравится.

Мы ехали в Маклейн, штат Виргиния, чтобы побеседовать с Лайзой Брандт, которая бросила свою квартиру в Джорджтауне и перебралась жить к приятельнице. Папка с ее делом лежала у меня на коленях вместе с тремя другими делами женщин, которые подверглись насилию, но не желали сообщить ничего, что могло бы помочь расследованию и, возможно, поимке насильника. Серийного насильника.

Просмотрев все документы, я согласился с мнением детектива, который первым занимался этим расследованием. Все нападения совершил один и тот же мужчина, и он был психопат. Жертвы принадлежали к одному типу женщин: белые, лет двадцати или чуть за тридцать, одинокие, живущие отдельно в районе Джорджтауна. Каждая — успешный профессионал в своей области: адвокат, банковская служащая. Лайза Брандт — архитектор. Умные, целеустремленные женщины.