– Да, Адмирал, – поклонился Дэвид.

Джентльмен, не торопясь, допил вино, поставил пустой стакан на каминную полку и спрятал пакет в свой портфель. Еще одна операция закончена, и вместе с ней нашел свой конец уже ненужный более тайной службе Британской короны Бартоломео делла Скала, много лет скрывавшийся под именем Томаса Роу. Пусть он под этим именем и уйдет из мира: незачем ворошить старое.

Жаль, что затея не удалась, но нужно уметь стойко переносить поражения и готовить удар в новом месте.

Скоро из крепости в Италии выпустят Грегора Мак-Люхара, более известного под именем Роберта Мак-Грегора. И надо же было послушаться старого маразматика Бартоломео и сорвать человека с места?! Кстати, пожалуй, Грегор – единственный, кто в этой истории показал себя с самой лучшей стороны. В Азию сейчас возвращать его не резон – туда скоро хлынут орды русских, а вот в Индии бывшему предводителю вольных всадников дело найдется. Возвращаться на Острова ему пока рано.

Адмирал взял портфель и направился к выходу. Дэвид все тут приведет в должный порядок, не хватало еще надзирать за этим самому главе тайной службы короны. А вот приглядеться к капитану русского Генерального штаба, репьем вцепившегося в хвост Мирта, очень даже стоит! Наверняка он человек русской разведки, а она становилась все активнее в Азии, на Балканах, на Ближнем и Среднем Востоке. Что же касается «Перламутровых рыб», то пусть они канут в прошлое вместе со смертью Бартоломео – у него был острый, циничный ум, но он теперь угас. А вот порывать с масонами не следует: они здорово помогли Мирадору! Нет, масонов тайная служба короны будет использовать еше не один раз.

Коляска уже стояла у крыльца. Адмирал покровительственно потрепал по плечу Дэвида, уселся и велел трогать. Сегодня к вечеру объявят о кончине эсквайра Томаса Роу, а завтра утром он наведается сюда еще разок: все же приглядеть кое за чем не помешает…

Резко ударил станционный колокол, лязгнули сцепы, и поезд медленно тронулся, оставляя на перроне толпу провожающих, потных носильщиков и равнодушных жандармов. Федор Андреевич поудобнее устроил на коленях объемистый дорожный саквояж и откинулся на спинку сиденья – наконец-то они покидают Францию. Впереди долгий путь: надо проехать через Пруссию, потом начнется Царство Польское, и, хотя оно считается землями российской Державы, все равно это еще не родина. Но дорогу осилит идущий.

С саквояжем он не расставался ни на секунду – в нем лежали сумка с записками полевых съемок в степи и пустыне, завернутая в кусок китайского шелка заветная шкатулка с табличками костяной карты и старинныи рукописный фолиант. Предстояла огромная работа по расшифровке и сверке записей в книге с костяными табличками карты, а потом все это нужно сопоставить с последними данными картографического отделения Генерального штаба. У окна купе, аккуратно зашитая в чехол из плотной мешковины, стояла сабля, которую некогда носил Мирт – предводитель вольных всадников.

Спасибо однокашнику по академии: он принял помог и отправил домой. Посмеиваясь в усы, Федор Андреевич вспомнил, как полезли на лоб глаза приятеля, когда он услышал о приключениях капитана, в погоне за картой перешагнувшего рубежи множества стран. Не меньшее удивление и восхищение вызвала и спутница Кутергина, которую тот теперь уже официально представлял как свою невесту маркизу Лючию да Эсти.