… уже садясь на пароход, слегка нетрезвый и провожаемый едва ли не всеми гостями, я заметил чуть в стороне от толпы Евгению Константиновну…
… с детской коляской…
Глава 6
– Устал, как гончий конь! – пожаловался Бляйшман супруге, скидывая пыльник на руки чернокожему слуге, и касаясь губами подставленной щёчки Эстер, – Не Кнессет, а какой-то дурдом, и я таки не пойму – я за главврача, потому што согласился на это да, или таки за главного достопримечательного Наполеона, красу и гордость больницы?
– Милый, ты в любом случае за да и гордость, – ответила дражайшая супруга очень уверенно, – и даже если твоё да в палате, то это главное место психбольницы! Где ты, там и да!
– Сердце моё! – умилился Фима, потянувшись губами к губам любимой. На присутствующих слуг они быстро приучились не обращать внимания, считая их не то штобы за предмет мебели, но и не так, штобы нет!
– Сердце и всё, шо поверх, будет потом, – хихикнула та кокетливо, отпрянув на мраморном полу холла с грациозностью бегемотика в брачный период, и приложив к губам супруга пухлый пальчик, – а сперва мой усталый и пропотелый рыцарь примет ванну после грязного Кнессета, и немножечко нафарширует своё пузико вкусными вкусностями!
– А можит… – Фима галантно повёл носом и сделал глазами интересные намёки, отчево у супруги интересно зарозовело лицо, – между ванной и пузиком будет немножечко восточного разврата?
Был разврат, и даже два раза, чем Бляйшман немножечко не на шутку загордился. И был ужин с обстоятельной фаршировкой пузика, отчево он ещё не начал чувствовать сибе рибой фиш, но уже пришло немножечко понимания за неё.
– Што же хотят эти шлемазлы на этот раз? – делая мужу приятно интересом к делам, поинтересовалась пэри его сердца.
– Как всегда, милая, – прочавкал тот аппетитно, – денег! Штоб им было хорошо и сразу, но отвечать за это надо было другим!
– Шоб ми так жили, как они об нас думают! – всплеснула пухлыми руками Эстер, и многочисленные её кольца и браслеты, украшенные драгоценными камнями ценой в линкор, блеснули согласно.
– Ещё немножечко… – Фима показал это немножечко облизанными пальцами, раздвинув их на расстояние втиснутого патрона, – подождать, и будим совсем да! Не так да, как Николай и господин Балетта, но только за нашей большой скромностью!
– А што мешает нам за такое светлое совсем да? – поинтересовалась супруга после короткой паузы. В кротких глазах её мелькнули отголоски грозы в сторону тех, которые против ихнего да.
– Люди! – воскликнул патетически супруг, – Которые есть, они не те, а которые надо, их нет!
Мужественно и отважно расправляясь с едой, Бляйшман привычно проговаривал супруге события дня, проблемы и мысли, делясь сокровенным и важным.
– Слишком многие хотят за гешефт, – немножечко невнятно жаловался он, обгрызая мясо с бараньего рёбрышка, – и мало за работать! Я им показываю, где и как можно сделать деньги, лишь приложив немножечко голову и руки, а они совсем не хотят за руки, и скажу тибе самое страшное – не слишком да и за голову!