В комнату заглянула мама.

– Павлуша, может, спать пойдешь? Уже поздно. Я тебе уже постелила.

– Щас. Досмотрю только, – ответил Паша, прожевывая конфету. – Мегатрон победит Оптимуса. Уж я-то знаю.

Он засунул в рот указательный палец. Сковырнув ногтем налипший комок шоколада, он слизнул его, продолжая сонно таращиться на экран. Глаза паренька то закрывались, то открывались, он начал клевать носом.

Когда Диана зашла в гостиную через пятнадцать минут, ее сын спал на диване, храпя в окружении конфетных оберток и рассыпанных чипсов. Она не без труда подняла его и бережно понесла наверх. Женщина аккуратно раздела сына, вытерла влажной салфеткой его пухлое лицо и руки.

– Спокойной ночи, роднуля, – улыбнулась она, поцеловав на прощание мальчика. Павлик повернулся лицом к стенке и засопел.

Мама на цыпочках вышла из комнаты.

Вера поднялась из подземного перехода и, проворно перебирая стройными ногами, заспешила в сторону дома. Уже давно стемнело, и девушка на все лады проклинала свою нелюбимую, но вынужденную работу, из-за которой ей сегодня пришлось пожертвовать выпускным вечером младшего брата. Но у нее не было выбора. Не подмени она сегодня свою сменщицу Лиду, на следующий день ее вышвырнули бы без каких-либо объяснений. Так что можно считать это неудачным стечением обстоятельств.

Куда больше девушку беспокоило то, что она не могла дозвониться домой. По городскому телефону звонить не было смысла – он был давно отключен за неуплату. Да и разговаривали по нему очень редко. А мобильник отца молчал. Впрочем, она надеялась, что папа, приняв очередную дозу спиртного, просто уже давно спит. Вот только успел он покормить Димку? Сполоснул в душе перед сном? Помог ли лечь спать?

Вера вздохнула. В последнее время отец становился неуправляемым. С тех пор как погибла мама, вся их размеренная жизнь словно сошла с рельсов и покатилась куда-то вниз под откос, больно раня всю их осиротевшую семью острыми камнями бытовой реальности. Отец не выходит из запоев, она пашет на нелюбимой работе, умудряясь при этом учиться, но денег все равно не хватало, а Димку еще к школе готовить надо…

Невидимая иголочка кольнула где-то глубоко внутри, и девушку охватило дурное предчувствие. Словно дома произошло что-то очень нехорошее. Да не просто нехорошее, а плохое, очень плохое. Она еще раз набрала номер отца, но тот не отвечал.

Вера прибавила шаг и вскоре перешла на бег.

До дома оставалось совсем немного.

Олег Михайлович снял с мангала шампуры и отнес их к столу. После чего ненадолго поднялся в дом, вынес оттуда стопку отпечатанных листов и швырнул ее прямо на тлеющие угли. Бумага стала быстро съеживаться, чернея и похрустывая.

– Теперь это уже не нужно, – хмыкнул он, глядя на поднимающийся в небо сизый дым. – Эти нищеброды с Павлом в одной школе точно учиться не будут.

– Что это? – спросила Диана. Она начала снимать мясо с шампуров и раскладывать его по пластиковым тарелочкам.

– Детсадовские приятели нашего сына, – объяснил муж. – Выпускники.

Женщина понятливо кивнула. Муж как-то говорил ей, что собрал досье на всех детей, которые были в одной группе с их Павлушей.