Аббат понимающе кивнул.

— Отец знает, где он сейчас?

— Да. Мальчика сопровождали двое его людей. Я отослал их в Уэльс и велел рассказать ап-Граффиду, где его сын.

Он не станет возражать. Ты поклялся никому не выдавать тайну, отец мой, и я молю тебя заботиться о мальчике. Если, пока мы будем в походе, между Уэльсом и Англией разразится война, он просто исчезнет и, клянусь, ни тебе, ни твоим людям не причинят зла. Хотя отец Глинна презирает поэтические наклонности сына, он все же любит его. Мало кто знает о существовании Глинна, хотя ходят слухи, что у принца Уэльского есть сын.

Немного помолчав, аббат обратился к Глинну:

— Скажи, сын мой, готов ли ты носить на себе клеймо бастарда? Зная, что ты отпрыск дворянина, с тобой станут обращаться хорошо, но найдутся и такие, кто будет насмехаться над тобой.

— Я действительно незаконнорожденный, — спокойно ответил Глинн, — ибо наш отец не был женат на нашей матери, хотя горячо ее любил, отец-настоятель. Однако меня всегда любили окружающие. Если кто-то захочет утвердиться за счет моего унижения, я буду молиться за них. Боюсь, я не воин в душе.

— Мы рады видеть тебя в нашей школе, Глинн из Торли, — улыбнулся отец Бонифас. Парнишка действительно умен, и его достойный ответ наводил на мысль, что он может стать прекрасным священником. Время покажет, так ли это. — Попрощайся с сестрой и зятем, сын мой, — велел он.

— Спасибо, Эдвард, — просто сказал мальчик. — Буду молиться за твой успех и скорое возвращение.

— Когда наступят каникулы, возвращайся в Хейвн, — посоветовал Эдвард. — Рейф и Кэтрин присмотрят за тобой до нашего приезда.

Он обнял Глинна и взъерошил его темные волосы. Юноша шагнул к сестре. В ее глазах стояли слезы, губы слегка подрагивали.

— Не смей плакать, сестренка, — пожурил ее Глинн, впервые почувствовав себя старше и сильнее сестры. — Я сам пожелал такой участи, а ты захотела вместе с супругом послужить Господу нашему.

Он обнял сестру и прижал к себе, но она отстранилась и стиснула его лицо ладонями. Когда он успел так вырасти и окрепнуть? И неужели на подбородке пробивается щетина?

— Когда я вернусь, ты превратишься в настоящего мужчину, — посетовала она.

— Я в любом случае стал бы им, — усмехнулся Глинн, коснувшись ее щеки.

— Учись прилежно и слушайся братьев, — наставляла она и, понизив голос, добавила:

— Если стрясется какая-нибудь беда, От и Дьюи приедут за тобой. Поезжай с ними.

Обещай мне, младший братец.

— Клянусь, — прошептал он и наспех поцеловал сестру. — Поезжай с Богом, Ронуин, дочь Ллуэлина, и возвращайся живой и здоровой.

С этими словами он повернулся и последовал за монахом, пришедшим проводить его в школу.

Ронуин разразилась слезами, и Эдвард поспешил обнять жену. Положив голову на его плечо, она жалобно всхлипывала.

— До сих пор они почти не разлучались, — пояснил Эдвард настоятелю.

— Прекрасно видеть такую любовь между братом и сестрой, — заметил тот. — Не волнуйся, госпожа, мы присмотрим за твоим братом.

— С-спасибо, господин н-настоятель… — выдавила Ронуин.

Они покинули аббатство и поскакали в Хейвн, откуда отряд уже готовился отбыть на побережье. Кэтрин и Рейф попрощались с ними, и девушка пообещала молиться за отсутствующих. Ее голубые глаза повлажнели, и Ронуин проглотила ревность, хотя и заметила, что взгляд Кейт задержался на Эдварде чуточку дольше, чем следовало бы.