— Центр — седьмому: все свободные машины едут вам на подмогу.

— Принято.

Подкрепление — совсем неплохая идея. Ходили слухи, что Дэниэл Пелл, главарь секты ненормальных, современный Чарльз Мэнсон, пристрелил десяток человек в здании суда, поджег автобус, до отказа набитый школьниками, и располосовал ножом группу из будущих присяжных, насмерть зарезав четырех. Или двоих. Или восьмерых. Что бы там ни произошло на самом деле, два молодых копа с радостью приняли бы любую помощь.

— А куда он направляется? — пробормотал бывший военный моряк. — Там же впереди ничего нет.

Дорога использовалась сельхозмашинами и автобусами, возившими сезонных рабочих на поля и обратно. Она не вела ни на шоссе, ни на другие крупные дороги. Сегодня она была практически пуста, но о ее предназначении и о том, что она скорее всего заканчивается тупиком, можно было заключить по плачевному состоянию покрытия и по бакам с питьевой водой и передвижным туалетам на прицепах у обочины.

Впрочем, вполне возможно, что Дэниэлу Пеллу это неизвестно, и он полагает, что едет по обычной дороге, не ведая того, что она вот сейчас возьмет и оборвется посредине артишокового поля. Впереди на расстоянии примерно тридцати ярдов Пелл в панике затормозил, и фургон начало заносить. Он не успел вовремя остановиться. Передними колесами фургон влетел в мелкую ирригационную канаву, а задняя его часть поднялась вверх, а затем рухнула на дорогу с оглушительным грохотом.

Полицейский автомобиль остановился рядом.

— Говорит седьмой, — произнес в микрофон латиноамериканец. — Пелл съехал с дороги.

— Принято, он?..

Парни выскочили из машины с пистолетами наготове.

— Он может слинять, он может слинять!

Из фургона никто не вышел.

Полицейские приблизились к машине. Задние двери раскрылись от сотрясения сами собой, но в кузове не было ничего, кроме десятка посылок и конвертов, рассыпанных по полу.

— Вот он, посмотри.

Пелл лежал оглушенный, лицом вниз, на полу.

— Возможно, он ранен.

— Ну и черт с ним! — Офицеры бросились вперед, надели на Пелла наручники и вытащили наружу.

Здесь они бросили его на землю.

— Хорошая попытка, дружок, но вот…

— Черт! Это не он.

— Что? — переспросил второй коп.

— Ты меня прости, но разве то, что лежит перед нами, похоже на белого мужика сорока трех лет?

Бывший моряк наклонился над обкурившимся парнишкой с татуировкой на щеке и рявкнул по-испански, на языке, на котором свободно изъяснялись все сотрудники полиции как в Салинасе, так и в его окрестностях:

— Ты кто такой?

Парень отвел глаза и пробормотал по-английски:

— Я ничего вам не скажу. Убирайтесь.

— Ах, черт!

Латиноамериканец заглянул в кабину, где с приборного щитка свисали ключи, и сразу все понял: Пелл бросил фургон с включенным зажиганием на одной из городских улиц, прекрасно зная, что его угонят в течение ближайших шестидесяти секунд. Полиция будет его преследовать и тем самым позволит самому Пеллу скрыться в противоположном направлении.

Потом ему в голову пришла еще одна мысль. Не очень хорошая. Он повернулся к бывшему моряку:

— Как ты думаешь, когда мы сообщили, что вышли на Пелла, и нам на подмогу послали все свободные машины, заграждения на дорогах сняли?