— А тебя собаки не любят, — задумчиво произнес Лориан. — Интересно, почему?

— Наверное, потому, что любят коты, — пошутил я.

Хотя это было неправдой. Коты меня тоже боялись.

Мальчишка улыбнулся и снова задумался. Его мысли перескакивали с одной на другую. Ассоциации возникали самые дикие. Чувства тоже казались растрепанными. «Друзья обалдеют… автограф самого Вэнса… на оперу бесплатно попал, сам бы билет не купил, их в кассах уже месяц нет, а в принципе какая разница… нормальный парень этот Дарэл, хоть и чудной. Но по крайней мере не такой, как тот гот…»

— По-моему, это глупо, — озвучил он последнюю мысль, глядя на светящиеся окна дома, мимо которого мы проходили, — считать себя вампиром.

Мне стало любопытно.

— Ты думаешь?

— Точно! Можно играть в кого-то другого. Но быть уверенным, что ты на самом деле — вампир, странно. Тебе не кажется?

— Игра и реальность очень близки. — Я перешагнул через лужу, в которой отражался светящийся круг фонаря. — Ты бы удивился, если узнал, сколько людей хотят стать не тем, чем являются на самом деле. Им проще быть кем-то другим, нежели собой. Это уход от реальности, от собственного несовершенства.

Лориан подозрительно посмотрел на меня:

— Ты не психолог случайно?

— Я эмпат, ты же слышал.

— А тебя, значит, все устраивает в себе?

— Почему ты так решил?

— Выглядишь очень довольным, благополучным. И ощущение от тебя такое же. Человек, у которого все отлично.

— В твоем голосе слышится ехидство.

Он улыбнулся:

— Нет, я серьезно. Ты очень… — Лориан задумался, подбирая нужное определение. — Беспечный, что ли.

— Проблемы есть у всех. — Ответил я резковато.

Разговор о себе самом уже начал немного утомлять.

Но мальчишку это не смутило. Ему очень хотелось узнать: кто я такой, что у меня на уме и каким образом мне удалось познакомиться «с самим Вэнсом»?!

— И какие у тебя проблемы?

— Недостаток общения.

От неожиданности он едва не споткнулся:

— Это у тебя недостаток общения?!

В душе у него мелькнуло не очень приятное чувство. Подозрение, что я «выпендриваюсь» и набиваю себе цену.

— Очень многие хотят быть не тем, кем являются. Изображают не то, что испытывают на самом деле. А я улавливаю их подлинные чувства. И знаешь, как редко удается встретить человека, у которого внешние и внутренние эмоции совпадают?

Лориан нахмурился, машинально звякая мелочью в кармане куртки:

— Ты чувствуешь это, потому что эмпат?

В его голосе звучало некоторое сомнение. Он еще не до конца поверил в мои редкие психические способности.

— Да. С тобой, например, мне общаться легко. Ты говоришь то, что чувствуешь. У меня нет ощущения постоянного раздвоения, когда человек улыбается тебе, а сам испытывает глубокое отвращение.

Подросток наклонил голову, глядя себе под ноги, засунул руки глубже в карманы. Задумался. Принял мое объяснение:

— Но ведь многие понимают, когда им врут или лицемерят. И для этого вовсе не нужно обладать какими-то особыми способностями.

— Понимают. Но не чувствуют, как я.

Мальчишка кивнул. Его не задело, не покоробило мое признание собственной уникальности.

— А где ты работаешь? То есть твоя работа как-то связана с твоими способностями?