— Могу поспорить, что по утрам он будит охранников и… — бросил Брайан.

— Бегает?

— А ты не стал бы?

— Ты ведь помнишь — я и сам жил в Белом доме. И сыт этим по горло. И потому с удовольствием перебрался сюда и ловлю плохих парней.

«По большей части на компьютере, — добавил он про себя, — но если правильно разыграть карты, можно будет заняться этим и по-настоящему. Так сказать, выйти в поле». Он уже не раз проигрывал в уме свой монолог перед главой всего Кампуса Джерри Хендли. Операция против МоНа должна быть засчитана ему в плюс, верно? Его кузенов называют «умными стрелками». Неужели это определение не подходит и к нему? Пусть его жизнь, в отличие от их, шла очень спокойно — как-никак, он сын президента Джона Патрика Райана, пребывающий под постоянной охраной, но ведь у такой жизни есть и свои плюсы, верно? Его учили стрелять агенты Секретной службы, в шахматы он играл с государственным секретарем и жил, и дышал, ну, пусть не в самом прямом смысле, в той же атмосфере, в какой обитает внутренний круг разведывательного и военного сообщества. Неужели он не впитал естественным образом, так сказать, осмотически, хоть часть тех навыков, которыми с такими усилиями овладевали Брайан и Доминик? Вполне возможно. Но так же возможно, что это лишь его пустые мечты. Так или иначе, но без разговора с Хендли ему не обойтись.

— Но ведь ты — не твой отец, — словно в ответ на его мысли сказал Доминик.

— Тут не поспоришь… — Джек развернулся на своем кресле и включил компьютер для того, чтобы получить утреннюю дозу общедоступной и засекреченной информации. Что-то последнее время очень часто вторая часть лишь на три дня опережала первую. Прежде всего Джек подключился к сводке перехвата сообщений по системам связи для высшего руководства, которые готовило Агентство национальной безопасности. Эта сводка, которую, вместо официальной аббревиатуры ПССВР, обычно фамильярно называли «прыщом», предназначалась для высших офицеров АНБ и ЦРУ, а также для Совета национальной безопасности Белого дома.

Вот, помяни черта… В ПССВР снова фигурировал Эмир собственной персоной. Перехват. Сообщение было чисто административным. Эмир желал знать, чем кто-то (ничего не говорящий код вместо имени) занимается в то время, когда он должен установить связь с неким неизвестным иностранным государством ради каких-то неизвестных целей. Это было обычной, вернее, стандартной особенностью таких перехватов — множество неизвестных деталей, вроде пустых мест на бланках, заполнением которых и занимались аналитики из разведки. Самая большая и сложная мозаика-головоломка, какая только существует в мире. Разгадыванию, в частности, этой загадки должно было послужить безотлагательное совещание (с использованием мозговой атаки) в ЦРУ.

Предлагаемая повестка этого совещания явилась предметом убористо, через один интервал, напечатанного рапорта (с первого до последнего слова — набор предположений). Подготовлена она была каким-то аналитиком средней руки, который, по-видимому, заскучал на своей должности и поспешил вывалить свои рассуждения в надежде, что кто-нибудь обратит на них внимание и его повысят с солидной прибавкой к зарплате. Возможно, когда-нибудь такое случится. Правда, от этого парень не станет умнее, разве что в глазах своего начальника, который таким же методом пробирается по карьерной лестнице и любит, когда ему почесывают спинку.