– Полштофки хлебного вина тут уж не закажешь? – спросил Алексей.

– Русской казенной водки в Китае нет, – ответил Вунг, – но есть виски и есть ханьшин хороших генеральских сортов. Есть настойка на тигровых кистях. Есть сладкие вина ста марок. Вы хотели бы рассеяться? Подождите, завтра еще не то увидите!

Китайский командующий принял Сайлеса и Сибирцева без церемоний, у стола с картами, где собирались его генералы.

Тучный, еще не старый, громадного роста, с очень сумрачным выражением лица, он тускло щурился, глаз не видно. Одет в голубоватую, отделанную мехом выдры курму[70] с желтыми петлями на ажурных серебряных шариках. На груди нашивки. На шапке шарик. Разговаривал без поклонов и без улыбки. Почувствовался человек военного долга в час испытания.

Говорили недолго и любезно. Гости получили приглашение на вечер в загородный дом.

Выслушав, что толковал через переводчика Сайлес, командующий с интересом посмотрел на Алексея, но заниматься с ним не стал.

– Вы хотите рисовать? – спросил он. – Сейчас я скажу, и вас отведут на executing place[71]. Пожалуйста! Обычно ни одному иностранцу мы этого не разрешаем.

У Алексея душа обмерла. Что еще? Куда его сосватали? Но надо держаться. Сайлес, видно, решил показать, что для него невозможного не существует.

Тихо вошел высокий китаец. Глаза его как бы выражают готовность к непрерывному отражению опасностей. Движения гибки и быстры.

– Наш главный исполнитель! – представил его один из генералов. – Доверьтесь ему, он покажет вам все. Для какого европейского журнала рисунки?

– Пока для собственного альбома.

– Пожалуйста!

Китаец с «отражающими» глазами попросил немного подождать. Алексей стал невольным свидетелем разговора Сайлеса с генералами.

Алеше показалось, что если начнется война, то китайцы будут сопротивляться долго и упорно. Генералы, находившиеся перед ним, – слуги самого деспотичного режима в мире, враги тайпинов и христианства. Но как энергичны и строги лица. Значит, и у загнивающей династии и у классов, идущих к упадку, бывают сильные и талантливые сторонники. Люди долга и чести!

– В Кантоне – гнездо самых верных слуг императорского Китая, – пояснил Сайлес.

Алексей понял, какую опасность приходится непрерывно отражать глазам его спутника, офицера, исполняющего приговоры.

Шли вдвоем улицей, во всю ширину которой сидели еще молодые и сильные на вид китайцы, в колодках на шеях, связанные друг с другом косами, некоторые со связанными руками, многие с гноящимися ранами на головах и на теле. Очередь, как видно, шла медленно.

Головы рубили на небольшой площадке, каменистая почва которой была красной, как для игры в мяч с ракеткой. Пять домиков, слепыми стенами выходивших друг из-за друга, обступили пустырь. С другой стороны какой-то склад, его задняя стена. Небольшая площадка среди тесно строенных зданий, у которых нет выходящих сюда окон.

Алексей вспомнил рассказы, что тела казненных съедают собаки и свиньи. Но нельзя найти столько животных, чтобы съесть всех тут казненных. Существует якобы особая башня, куда складываются покойники, а потом вывозят всех сразу.