У меня нет такой информации, Клэр.

Но вы можете ее получить, верно? Или детектив Риццоли может.

Ваши дела сейчас расследуются. А это означает, что информация не предназначена для широкой публики.

Мы никакая не публика, — возразила Клэр. — Это касается нас, нашей жизни, и мы имеем право знать.

Да, вы имеете право знать, когда повзрослеете. Но это официальные документы. В них могут содержаться подробности, которых вы не поймете.

Мы слишком молоды для правды? Вы это хотите сказать, верно? Что тринадцатилетние подростки не сумеют с ней справиться? Словно вы даже не представляете, кто мы и с чем нам пришлось столкнуться.

Я знаю, Клэр, — спокойно возразила Маура. — Я понимаю.

Понимаете — что? «Ей выстрелили в голову»? Это вы обо мне знаете, но даже представить себе не можете, что это значит. Каково проснуться в больнице и даже не помнить, как ты туда попала. И даже не знать, что мама и папа погибли. Чувствовать, что больше никогда не сможешь прочитать целиком книгу, проспать всю ночь или даже сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли, черт возьми. — Девочка прижала руку к голове. — Проделав дыру в моем черепе, они и жизнь мою раздробили. Я больше никогда не буду, как остальные. Я навсегда останусь чокнутой. Так что не стоит говорить, будто вы знаете меня или знаете хоть что-то обо мне.

Мальчишки, потрясенные этой вспышкой, с удивлением уставились на Клэр. А может, даже с восхищением.

Прости, — извинилась Маура. — Ты права, Клэр, я ничего не знаю. — Она поглядела на Уилла и Тедди. — И как вы раньше жили, я тоже не знаю, не представляю даже. Я разрезаю трупы и смотрю, что внутри, это все, что я могу. Ну а вам троим придется рассказать мне все то, чего нет в документах. О вашей жизни и о том, кто вы такие.

Как уже сказала Клэр, мы чокнутые, — заметил Уилл, и Тедди грустно кивнул в знак согласия. — Никто не хочет находиться с нами рядом. Словно все ощущают исходящее от нас невезение, и никто не хочет иметь с нами дела, будто бы неудачливость заразна. — Уилл повесил голову. — Но в конце концов они погибают. Как доктор Уэл- ливер.

Нет доказательств, что смерть доктора Уэлливер не была самоубийством.

Возможно, — согласился Уилл. — Но в тот день, когда она погибла, у нее на столе лежали наши дела. Такое впечатление, что она открыла их и тоже попала под проклятье.

Маура, — сказал Джулиан, — мы хотим помочь расследованию. У нас есть информация.

«Шакалы» — прекрасный клуб, Джулиан. Но над расследованием всего, что произошло, работают профессионалы.

Это дело только для спецов, так, что ли?

По правде сказать, да.

А вдруг мы обнаружили то, чего не знают спецы? — Джулиан поглядел на Клэр. — Покажи им.

Только в этот момент Маура заметила, что у Клэр в руках книга.

Это мой семейный альбом, — проговорила девочка, передавая Мауре книгу.

Маура открыла альбом на фотографии, которая изображала молодых мужчину и женщину — оба были светловолосые и невероятно привлекательные, — стоявших на фоне римского Колизея.

Твои родители? — поинтересовалась она.

Да. Мой папа работал в посольстве. Был сотрудником политического отдела.