Привратник открыл маленькое окошко своей каморки на первом этаже и подал сигнал Зигмунду, приглашая его пройти. Зигмунд вбежал по лестнице и нажал кнопку звонка прямо над бронзовой пластинкой с надписью: «Доктор Йозеф Брейер». Дверь открыла горничная. В прихожей он заметил, к своему удивлению, саквояж и чемодан. Жена Брейера Матильда, услышав его голос, вышла навстречу. Ей было тридцать шесть лет, ее открытое лицо с серыми глазами обрамляли пышные каштановые волосы. Три месяца назад Матильда родила пятого ребенка, однако была по–прежнему хрупкой и изящной.

Правда, был период, когда она утратила заразительную веселость. Еще до рождения ребенка Зигмунд заметил, что Матильда стала угрюмой и молчаливой, а атмосфера в семье – натянутой. Он объяснял это физическим недомоганием, связанным с пятой беременностью, и поэтому полагал, что не следует столь часто навещать Брейеров. Ему пришлось выслушать упреки Йозефа и Матильды: они дали понять, что не следует забывать о них в час испытаний.

Сегодня все, похоже, изменилось. Глаза Матильды сверкали, она встретила его с обычной радостью и энергией.

– Зиги, мы едем в Венецию. Йозеф организовал месячный отдых. Разве это не чудесно?

– Рад за вас. Когда вы уезжаете?

– Через несколько дней…– Она сделала паузу. – Что с тобой? Твоя одежда в пыли, а лицо в пятнах. Ты запыхался?!

– Я истязаю себя. Это мой день искупления.

– В чем твой грех?

– В самообмане.

– Первое, что сделал бы Йозеф, посадил бы тебя в ванну – лучшее место для отмывания грехов. У нас как раз есть горячая вода.

Вместительная ванна прочно упиралась в пол четырьмя ножками. Горничная внесла в ванную комнату широкие приземистые жбаны с горячей водой, поставив их в ряд около насоса. Когда она ушла, Зигмунд присоединил первый жбан к насосу, пока вода перекачивалась в ванну, разделся и положил белье на стул у двери. Ему дадут комплект белья Йозефа. Подключив последний жбан, он улегся в ванну, и вода из крана полилась ему на голову.

Намыливаясь, он почувствовал, что горячая вода снимает не только усталость тела, но и нервное напряжение. Ему пришла на ум мысль: а нельзя ли добрую половину мировых проблем решать в горячей ванне? У семьи Фрейд никогда не было ванны. Когда Зигмунд, его пять сестер и брат Александр были маленькими, каждую пятницу в полдень мускулистые возчики привозили огромную деревянную ванну и жбаны горячей и холодной воды из бани по соседству. Ванна ставилась на пол в кухне. Мать намыливала детей, а затем окунала их в ванну. На следующий день возчики забирали ванну со жбанами и получали деньги. В теплые дни Зигмунд купался с друзьями в Дунае, а зимой ходил в дешевую баню, где за пять крейцеров, то бишь за два цента, принимал душ, в то время как его мать снимала кабину в соседней бане с ванной и печкой в углу. Сестры брали с собой яблоки и, пока мылись, пекли их на печке.

В дверь постучали. Послышался голос Брейера: – Выходи, Зиг. В моем кабинете наверху Матильда накрывает стол. Она говорит, что мы можем поесть без церемоний.

Зигмунд вытерся и оделся, вдыхая запах лаванды, которую Матильда держала в марлевых мешочках. Он поднялся в кабинет Брейера. У Брейера была длинная опрятная борода, самая большая в Вене, видимо, таким образом он компенсировал преждевременное облысение.