Лавка была еще открыта — ее витрины сияли на полумилю вокруг. Обстановка внушала надежды — мраморный пол, сверкающие хромом и никелем стойки с фотографиями улыбающихся новобрачных и пухлых младенцев… Девушка за прилавком говорила по-английски. Однако на этом эйфория заканчивалась. Автоматы для проявки пленок не работали — по-видимому, изначально. Пресловутая «Быстро праявка», которую обещал рекламный щит снаружи, оказалась быстрой сугубо по оазисным меркам и занимала неделю. Чтобы хоть как-то себя утешить, Фрея задержалась поболтать с продавщицей, дала потрогать свои волосы и постаралась объяснить, почему она еще не замужем в двадцать шесть лет. Выйдя на улицу, она ненадолго задумалась, а не поймать ли попутку до Мута — может, там проявляют пленки, но решила, что уже поздно, да и возни слишком много, и потому побрела назад по пустынной дороге, к дому Алекс.
Над головой сияло звездами небо, в тишине звучал только шорох шагов, да где-то вдалеке ревел осел. Потом поднялся ветерок, смел остатки дневного зноя; неторопливо всходила луна, и ее масляный свет окрасил пустыню в тона сепии, как на старинных фотографиях. Одиночество успокоило Фрею; чем дальше она шла, тем легче себя чувствовала. Ей хотелось добраться до дома, съесть что-нибудь, послушать музыку — и заснуть; может, с утра, на свежую голову, что-нибудь да придумается.
Она вышла к вершине скалы, откуда днем раньше Захир показывал ей дом Алекс. Крошечный оазис лежал впереди темным овалом посреди голой равнины. Призрачно-белый дом четко выделялся на фоне этого пятна. Фрея спустилась по склону и обошла окрестные поля, за которыми начинались деревья. С обеих сторон стенами вздымалась древесная поросль, загораживая и без того тусклый свет. Фрея ненадолго остановилась, чтобы глаза привыкли к темноте, как вдруг различила вдалеке свист и рокот моторов, который неуклонно приближался. Вертолет! Звук становился все громче, раскатистее. Вскоре воздух дрожал от вращения винтов. Ветви деревьев закачались и заскрипели, когда едва различимый силуэт вертолета пронесся в кронах над Фреей.
Она выпрямилась во весь рост, думая, что грохот вот-вот утихнет, но не тут-то было: звук остался прежним, словно вертолет завис на месте. Прошла секунда-другая, затем откуда-то сверху на крышу дома хлынул поток света. Смутные лучи просочились в подлесок, освещая одни участки и погружая в тень другие. В тот же миг сквозь тяжелый рокот вертолетного двигателя долетело нечто похожее на крик. Фрея, словно по наитию, сошла с дороги на боковую тропинку и спряталась в гуще деревьев, стараясь не задумываться над словами Захира по поводу змей. Вертолетный грохот начал стихать, огни исчезли — видимо, «стрекоза» приземлилась. Раздались голоса, послышался чей-то крик и приглушенный звон бьющегося стекла.
Все опять погрузилось во тьму. Фрея стояла без движения, прислушиваясь к стуку сердца, и пыталась разобраться в происходящем. Через полминуты, как только листва и ветки перестали дрожать у нее перед глазами, Фрея медленно, стараясь не шуметь, углубилась по извилистой тропинке в чащу и вышла на опушку.