Сидя в своем уютном маленьком кабинете в Хьюстоне, Нива читала чрезвычайное сообщение об оглашении завещания мистера Филана. Она следила за развитием событий с самого момента его самоубийства.
Чтобы связаться с Рейчел, требовалось немало времени. Они обменивались корреспонденцией два раза в год, в марте и августе, и Рейчел обычно один раз в год звонила из автомата, когда приезжала в Корумбу, чтобы пополнить кое-какие запасы. Нива разговаривала с ней последний раз год назад. Рейчел не брала долгосрочного отпуска с девяносто второго. Тогда, пробыв в отпуске шесть недель, она прервала его и вернулась в Пантанал, признавшись Ниве, что ей совершенно не интересно в Соединенных Штатах — это больше не ее дом. Ее дом теперь среди других людей.
Судя по приводившимся в сообщении комментариям адвокатов, дело далеко еще не было завершено. Нива отложила папку в сторону и решила подождать. В нужное время, когда бы оно ни пришло, она проинформирует свое руководство о том, кто такая Рейчел.
Ей хотелось, чтобы этот момент никогда не настал. Но как спрячешь одиннадцать миллиардов долларов?
Никто не ожидал, что адвокатам будет легко договориться о месте встречи. Каждая фирма настаивала на своем выборе. Удивительным было уже то, что им так быстро удалось прийти к соглашению о необходимости встречи вообще.
В конце концов они собрались в отеле «Ритц» на Тайсон-корнер, в банкетном зале, где столы поспешно сдвинули в каре. Когда дверь закрыли, в зале оказалось почти пятьдесят человек, поскольку каждая фирма, чтобы произвести впечатление, считала своей обязанностью привести как можно больше партнеров, помощников и даже секретарей.
Напряжение казалось почти осязаемым. Никого из Филанов на встрече не было, только команды их юристов.
Хэрк Геттис призвал собрание к тишине и, проявив мудрость, начал с забавной шутки. Как и в зале суда, где люди находятся в напряжении и не ожидают веселья, неожиданная шутка вызвала громкий здоровый смех. Затем Геттис предложил, чтобы представитель каждого наследника Филана высказал свои соображения. За собой он оставил последнее слово.
Кто-то задал вопрос:
— Кого считать наследниками?
— Шестерых детей Филана, — ответил Хэрк.
— А как насчет трех жен?
— Они наследницами не являются. Они — бывшие жены.
Такой ответ привел адвокатов жен Троя в раздражение, и после бурного спора они пригрозили покинуть собрание. Тогда кто-то предложил дать слово и им. Все с этим согласились.
Грит, склочный адвокат, нанятый Мэри-Роуз Филан-Джекмен и ее мужем, призвал к объявлению войны.
— У нас нет другого выхода, кроме как опротестовать завещание, — сказал он. — Поскольку доказать, что кто-то оказывал давление на завещателя, не удастся, придется доказывать, что у старого мерзавца было помрачение рассудка. Черт побери, ведь в конце концов сиганул же он с балкона! И отдал одно из крупнейших в мире состояний никому не известной женщине. По мне — так это чистое безумие. Мы найдем психиатров, которые это подтвердят.
— А как же те трое, которые обследовали его перед прыжком? — язвительно спросил кто-то.