— Полковник, сэр. Этот… Рекрут уничтожил имущества Армии на огромную сумму!!!

— А за каким хером, позвольте поинтересоваться, вы надели подотчетное снаряжение на обычный учебный бой? Вам же было предоставлено снаряжение Учебного Лагеря? Между прочим, на выбор!

— Сэр, но это же… гхм…

— Говно, вы хотите сказать?

— Никак нет, сэр! То есть…

— Я сам знаю, что наше снаряжение — говно, можете мне тут не тужиться. А знаете, почему у нас снаряжение — говно? Я вам отвечу! Потому что оно дешевое!!! А снаряжению у нас в Учебном Лагере свойственно, знаете ли, ломаться и уничтожаться! Потому что, как следует из самого названия — лагерь у нас учебный!! И тут Рекруты учатся обращаться с оружием и снаряжением! Учатся неумно и неумело, потому что что? Потому что они Рекруты! Им положено быть рукожопыми!

Все это время полковник, возвышаясь над Первым Сержантом, как каланча, тыкал с каждым словом ему в грудь указательным пальцем. Для этого ему пришлось согнуться почти пополам. Со стороны это выглядело забавно. Но Первый Сержант не выглядел веселым — толстая сарделька, по случайному стечению обстоятельств, являющаяся пальцем полковника, приносила ему явный дискомфорт. Особенно, когда попадала в солнечное сплетение.

— Так вот, продолжу свою мысль. Рекруты — они не только рукожопые, но и бестолковые. Устав еще не сросся с мозгом, и они еще не пропитались духом Армии! Но, вы, Первый Сержант! Вы же, мать вашу, ветеран! Вы служите сколько уже, лет десять?

— Тринадцать, сэр!

— Вооот! А ума не прибавилось! Вы себя со стороны, когда видели последний раз? Да вы голый с голыми руками целое Отделение порвать сможете? Не так ли?

— Так, сэр!

— Так зачем вы полезли со своим снаряжением? Похвастаться захотелось? Что за выпендреж, я вас спрашиваю?

— Сэр, виноват, сэр!

— Конечно виноват! Итак, я пошлю рапорт вашему командиру полка полковнику Стабу, между прочим, моему хорошему приятелю, что вы произвели нецелевое расходование средств Армии. Вся стоимость будет вычтена из вашего жалования!

Первый Сержант мгновенно побледнел.

— Сэр… но, получается, я несколько лет буду служить без жалования!

— Вот и хорошо, батенька! Вот и здорово! Армия с голоду вам умереть не даст, а этот случай, я очень надеюсь, вас чему-нибудь научит! Вольно! Свободны! Вас ждут на корабле!

— Но… сэр! Этот Рекрут…

— ЧТО?!! Ты видишь эти знаки отличия?! Что они обозначают?!! Что я командир этого гребанного Лагеря!!! Мне и разбираться с МОИМИ Рекрутами!! Я сказал, СВОБОДЕН!!!

Первый сержант и его два капрала, понурив головы проследовали к выходу. Дом успел прошипеть, проходя мимо меня.

— Мы еще встретимся, козел!

— В следующей жизни, дебил! — не растерялся я.

Угрюмая троица вышла из медотсека. Полковник подошел ко мне и грозно посмотрел сверху вниз.

— Что, ссыкотно, Рекрут?

— Так точно, ссыкотно, сэр!

Он внезапно… улыбнулся. И сразу стал похож на доброго дедушку. Очень, мать его, большого дедушку!

— Это правильно, хороший командир должен вызывать страх, иначе он кто?

— Плохой командир? — рискнул предположить я.

— Вот именно, Рекрут! Молодец! — он в восторге хлопнул меня по плечу, заставив присесть. — Не люблю я этих высокомерных жлобов. Они думают, что если они на фронте, а мы в тылу, то могут помыкать нами? Да что бы они без нас делали?