– К черту подкрепление. Надо заканчивать здесь. Думаю, у них больше нет сил. Эти были последние.

…

– Отступать все равно некуда. Думаю, снайперы контролируют площадь. Идти вперед безопаснее всего.

– Шеф – сказал Нико – я родился в этих краях. Тут рядом станция метро, есть переход. Можно уйти в тоннели метро.

– В метро лучше не ходить – сказала Морена.

– Почему?

– Думаю, это их путь отхода. Они собираются уходить по тоннелям метро. После того как сделают то что наметили.

Подполковник Ренье подошел к убитому пулеметчику и взял его пулемет. Кинул на шею как шарф запасную ленту, с лязгом передернул затвор.

– Ну, что? Пошли?

* * *

Парижское метро – это не Московское, и не Харьковское, оно почти всегда выполнено в виде двух отдельных небольших тоннелей, по которым курсируют поезда. Отдельных больших залов, как в Московском метро, нет. Но по нему можно уйти куда угодно – парижское метро очень протяженное и разветвленное.

Семь человек – шестеро вооруженных и один с сумкой, с автоматом за спиной – не торопились, но и не медлили. Только один из них остался для того чтобы оставить у себя за спиной мину Клеймор с лазерным датчиком. Если кто пойдет за ними – мина выметет коридор как метлой… никто не выживет…

К ним присоединялись остальные… их было намного меньше, чем когда они сюда приходили. Намного меньше, чем того ожидал супервайзер.

– Что произошло? – спросил он у одного из наемников, командовавших внешним прикрытием.

– Какие-то подонки, деда шено, – выругался тот, – стреляют хорошо.

– Полиция?

– Армейские какие-то…

– Их тут быть не должно! У них приказ!

Они вышли на платформу… там было темно, горел только аварийный свет. Электричества не было – но это было не важно. У платформы их ожидали два грузовика «Унимог», переделанных для обслуживания метро. Двойная колея – они могли ходить как по рельсам, так и по земле. Колея резиновых колес была такая же, как у вагонов метро95. Так как у них было двойное питание, они не зависели от напряжения в сети метро.

Надо было уходить.

– Сейчас! – крикнул супервайзер по-французски, и все они открыли огонь по нанятым на это дело грузинам. Их было намного меньше, и они справились в несколько секунд… свидетели им были не нужны, как и те, кому придется отдавать вторую часть гонорара.

Несколько секунд – и те, кого не убили те странные французские военные в гараже – полегли как колосья под серпом.

– Чисто!

– Чисто!

Откликнулись все.

– Норм, босс! – сказал один из бывших легионеров. – В ноль разделали.

Но супервайзеру что-то не нравилось. Он не слышал взрыва – а ведь за ними наверняка идут. А если они сняли мину-ловушку…

– Хватит болтать! – резко сказал он – быстро к машинам! Уходим!

И в этот момент – пуля ударила его в голову и свет в глазах с яркой вспышкой погас. Как будто перегорела лампочка…

В сети связок

В горле комом теснится крик,

Но настала пора,

И тут уж кричи, не кричи.

Лишь потом

Кто-то долго не сможет забыть,

Как, шатаясь, бойцы

Об траву вытирали мечи…

Виктор Цой.

Ален показал – стоп, и все замерли, каждый прикрывая свой сектор огня. В темноте, в тишине. Каждый из них уже показал себя в жестоком бою, выжил и убил не одного противника, и потому каждый действовал уверенно и аккуратно, делая все для того чтобы выжил он сам и выжила вся группа. Все они видели и понимали, кто им противостоит, и были твердо намерены выжить и победить в предстоящей схватке, чего бы это не стоило