Руки Леони, несмотря на его неуверенность, жили своей жизнью и блуждали по моим ногам, чуть-чуть проникая за резинку чулок, гладили все, до чего могли дотянуться, и ласкали внутреннюю сторону бедер, сводя меня с ума.

– К тому же мне так повезло с таким опытным партнером, – жарко выдохнула я.

– Я не знаю, что делать, чтобы как-то заглушить боль…

– Заставь сойти с ума от желания.

Перевернув меня на спину, он, заглянув мне в глаза, прошептал:

– Смотри, сама напросилась.

И понеслось. Начав с легких, как крылья бабочек, поцелуев, он переходил к более страстным, а потом снова к невесомым прикосновениям. Это действительно сводило с ума. Кажется, я начинаю понимать, почему исправившиеся повесы такие прекрасные мужья.

Выполнив свое обещание и остановившись, только когда я уже балансировала на грани, он перешел к более решительным действиям, начав целовать шею, плавно спускаясь к груди, целуя, покусывая, а руки в это время ласкали самое чувствительное место, подводя меня к оргазму, но не позволяя переступить черту.

Не знаю, сколько времени прошло, – час или пять минут, но я уже буквально умоляла, когда Леони сжалился и наконец-то вошел в меня. Пребывая в сладком безумии, я практически не почувствовала боли.

Аккуратно двигаясь, он постепенно наращивал темп, не прекращая ласкать мое тело губами и руками. Несмотря на легкий дискомфорт после первого проникновения, достигла пика наслаждения я быстро.

Так долго сжимаемая пружина наконец разжалась, и меня выгнуло под Леони в сладких спазмах. Следом за мной закончил и он.

– Ну вот, видишь, все не так страшно, – прошептала я ему в губы, когда мы, утомленные любовными ласками, лежали и целовались.

– Это ты меня сейчас утешаешь?

– Ага. Получается?

– Не то слово. Поцелуй еще!

И я поцеловала, начав новый раунд.

А утром ко мне заглянул по делам дядя…

Увидев нас в постели, Фредерик закатил страшный скандал. Его не успокоила даже новость о том, что мы женаты. Леони же, проигнорировав его, потащил меня в душ.

Одевшись, мы пошли и зарегистрировали наши отношения.

Вечером Элоиза отпаивала дядю валерьянкой, женщины станции проводили в последний путь бывшего ловеласа и встретили нового достойного мужа, а мы с Леони снова занялись любовью.

И нам было совершенно все равно, что происходит за дверьми каюты. Пусть весь мир подождет.

Мария Уотерстоун

После того как я сообщила супругу о своем интересном положении, надо мной бдели денно и нощно, и в итоге я стала все чаще и чаще из-за этого раздражаться.

Саша, конечно, руководствовался благими намерениями, но буквально душил меня своей заботой. Чем больше был срок, тем тяжелее я переносила беременность, и все же это не повод усложнять мне жизнь постоянным давлением и заботой…

Я часто и помногу гуляла, чувствуя потребность в солнце и свежем воздухе, и, несмотря на то что находились мы на станции, мне все это обеспечивали.

Мои предпочтения в еде постоянно менялись, часто я просыпалась ночью и умоляла мужа срочно достать мне очередной деликатес. Иногда мы спорили, полезно мне это или нет, но единственное, в чем я без возражений шла навстречу, так это в необходимости посещений доктора.