– Сделаем так, – сухо распорядился шеф, прослушав запись моих бесед с обитателями замка, – я оставлю тебе Нормана и Тараса, поработаете здесь. Сам встречусь с Ольгой. Тебе, кстати, привет от Учителя.

– Он приехал?

– Да. Сейчас у Ольги. Я распоряжусь собрать всю информацию о людях, с которыми ты беседовал. Брат Гюстава уже вылетел, будет здесь после обеда. Поговори с ним. Все, до связи.

– До связи, – машинально ответил я.

Андрей оказался в тронном зале. Он стоял рядом с Норманом, придирчиво изучавшим металлический крюк, на котором, по словам Андрея, висел вчера проклятый кинжал.

Я постоял рядом, послушал их разговор, потом отошел к креслу, в котором сидел накануне. Нужна была хоть какая-то зацепка. По сути, стопроцентного алиби не было ни у одного из участников вечеринки. Но подозрение не может быть основой для обвинения, единственной, во всяком случае. Хотя, если говорить честно, не было у меня в тот момент и подозрений: никого из сотрудников музея, не говоря уж об Андрее, Борисе и Марианне, представить убийцей я не мог.

Так я и сидел, бесцельно скользя взглядом по увешанным старинной мишурой стенам замка, пока не почувствовал смутную тревогу. Что-то было не так…

– Андрей! – позвал я.

Друг повернул разгоряченное спором с Норманом лицо, вопросительно посмотрел на меня.

– Тебе не кажется, – медленно проговорил я, продолжая осматривать стены, – что здесь с вечера что-то изменилось? Только никак не пойму – что?

Андрей подошел ко мне и тоже уставился на стену. Потом опустился в кресло, в котором сидел на протяжении беседы с Гюставом, глянул еще раз и…

– Рука, – решительно произнес Андрей, – вчера она висела под другим углом. Точно.

Одновременно мы рванулись к железному протезу. Андрей не ошибся. Руку снимали со стены, причем совсем недавно. Вот только отпечатков пальцев на ней не оказалось. Зато Норман обнаружил нечто другое: на нижнем сгибе металлической ладони виднелась небольшая, но совсем свежая царапина.

– Это след от рукоятки кинжала, – сообщил Норман, – удар был очень сильный.

– А осмотреть ее поближе можно? – попросил Андрей.

Норман кивнул. Андрей осторожно засунул руку в отверстие протеза, я помог ему пристегнуть ремни. Небольшой рычажок на кисти повернулся легко, и железные пальцы сжались в мертвой хватке. Меч, снятый Андреем со стены, словно прирос к металлической перчатке. Андрей поднял меч кверху, повел руку вниз… Сверкающая полоса стали со свистом рассекла воздух.

– Помоги, – попросил Андрей и принялся отстегивать протез.

– Вот вам и разгадка силы удара, – мрачно констатировал Норман. – В локтевом суставе, похоже, установлена пружина, ускоряющая движение.

– Пластины, – поправил Андрей, пристраивая протез на стену.

– Черт знает что, – почти простонал Норман, – только этого и не хватало. Дикость какая-то, бред Средневековый! Рыцарские замки, железные руки, а за всем этим – страшная смерть вполне реального человека, нашего современника…

– Знать бы, зачем убийца использовал этот протез, – задумчиво протянул Андрей, – не надеялся на свою силу или все это имеет какое-то ритуальное значение?