— Как это можно! Уменьшат награды лишь фрунтовых офицеров. И в самом деле, на что им так много получать? Для них все хорошо. Впрочем, если до осени они не выйдут или я буду недоволен своею, так не пойду в экспедицию.

Покуда шел этот разговор между адъютантами в одном конце комнаты, в другом Николаша бесился и говорил брату:

— Дело другое! Ты пришел являться по службе, так и дожидайся, покуда адъютант удостоит объявить тебе, будет ли принимать его генерал или нет. Но я частный человек: какое мне дело до адъютантов? Как не найти даже официанта, чтобы доложить! Да вот, кстати, идет один.

И в самом деле, в комнату вошел низенький человек, весьма неприметной наружности, в чрезвычайно коротком сюртуке, причесанный a la moujik он держался так прямо, что затылок его опрокидывался, а борода торчала вверх; руки, вдетые в узкие белые перчатки, висели неподвижно: он всячески старался их выказывать. Николаша сделал несколько шагов к нему и сказал:

— Послушай, человек! Доложи графу, что Прасковья Петровна Пустогородова прислала сына своего: так не угодно ли его сиятельству назначить время, в которое мне можно будет видеться с ним?

Маленькие глаза человека засверкали. Он открыл ужас­ный рот и показал черные, закоптелые зубы свои. Это был смех, но смех иронический:

— Извините-с, я не человек, а чиновник Нохой, состоя­щий по особым поручениям при его сиятельстве.

— Простите мне мою ошибку, господин Нохой, и по­звольте вас просить научить меня, как и где могу я видеть­ся с графом?

— Я нисколько не обижаюсь вашею ошибкою: это ча­сто случается. Если хотите видеть графа, адресуйтесь к де­журному адъютанту... он обязан доложить его сиятельству.

— Да что ж делать, когда он не хочет?

— Дождаться, покуда ему заблагорассудится. Кто нын­че дежурным-то? А! Это Тихобис.

— А другой, в сюртуке?

— Другой... Чеплавкин. Но предупреждаю вас, что ни от одного, ни от другого ничего не добьетесь.

В комнате вельможи послышался звон колокольчика, адъютанты встрепенулись.

— Что засуетились?—спросил у них чиновник Нохой.

— Кажется, дежурного адъютанта звонит генерал,— сказал Тихобис.

— Где у вас уши?— возразил Нохой,— разве не слыши­те, что звонили один только раз: следовательно, зовут ка­мердинера; для вас звонится два раза. Вот дельный-то на­род—и того не разберут!—И чиновник пожал плечами. Потом прибавил:— Вас тут двое, и ничего не делаете, что­бы доложить графу, господин Пустогородов желает его ви­деть! Генерал так деликатен и вежлив со своей стороны, а вы заставляете этого господина ждать!

— Ступай доложи сам,—отвечал адъютант в сюртуке.

Нохой махнул с презрением рукою и, обращаясь к Николаше, спросил:

— Не намерены ли вы вступить к нам в службу?

— Как же!.. Для этого пришел к генералу: моя мать желает видеться с графом на мой счет.

— В какую же службу вы желаете?

— Разумеется, в гражданскую.

Нохой осмотрел с ног до головы Николашу и сказал:

— Имеете ли вы хорошие аттестаты от места прежнего служения? Надобно вас предупредить, что у нас очень раз­борчивы в выборе чиновников.

— У меня аттестатов никаких нет; но матушка давно знакома с графом.