Петюшка и вправду красоту пропускал, налегая на кильку и яблоки.
Стали пить чай. Про лодку все позабыли, и Шура-милиционер купался в лучах граммофонной славы.
Глава XIV. «ЛЮДИ В ШЛЯПАХ»
Между тем скульптурная группа «Люди в шляпах» по-прежнему оставалась в тени. Орлов хотел как-то подсоединить ее к граммофону, но это пока не удавалось. Чудовищная черно-красная труба-воронка уже буквально всосала в себя Клару Курбе, и Шура-милиционер сиял, направляя раструб на девушку.
– Мне кажется, труба граммофона похожа на какой-то головной убор, – сказал наконец Орлов. – Скорей всего, на необычную шляпу.
– Ничего похожего, – ответил Шура-милиционер, не ожидая неприятностей. – Она похожа на ухо.
– Жалко, что здесь нет никакой шляпы, – сказал Орлов. – А то бы мы сравнили.
– А группа-то скульптурная! – воскликнул Шура, попадаясь на удочку. – Вон там сколько шляп – и ничего похожего.
Скульптурную группу подтащили поближе к лампам и убедились, что действительно – ничего похожего.
Тут Петюшка Собаковский задумал отличиться. Он схватил граммофонную трубу и нахлобучил себе на голову. Милиционер сделал бровью, Орлов поморщился, девушка глянула на Петюшку с некоторым презрением.
Затырканный Петюшка отдал трубу хозяину и сел на место.
– Люди в шляпах, – сказала Клара Курбе, задумчиво улыбаясь Орлову. – Какой интересный замысел!
– Все в шляпах, – заволновался Орлов. – И у каждого под шляпой свой внутренний мир. Видите этого носатого? Носатый-то он носатый, а под шляпой у него все равно свой мир. Как думаете, какой?
Девушка Клара Курбе, а за нею и остальные пристально оглядели носатого члена скульптурной группы, прикидывая, какой у него внутренний мир.
– Ясно, что в этом человеке происходит борьба, – сказала Клара, – но борьба непростая.
Все снова вперились в носатого, размышляя, какая в нем может происходить такая уж борьба.
– Мне кажется, это борьба неба и земли, – пояснила Клара.
Все замерли, и Орлов растерялся, не ожидая, видно, от девушки такой силы взгляда. Милиционер же художник отчетливо остолбенел. Ему, пожалуй, и в голову не приходило, что небо и земля могут бороться. Краешком глаза глянул он на пол, а после на потолок.
– Все это правильно, – чуть заикаясь, сказал Орлов. – Точно подмечено. Именно – борьба…
– А под той кривой шляпой, – продолжала Клара, – под той борьба огня с водой.
Милиционер с граммофоном окончательно пошатнулся. Силою своих взглядов девушка Клара Курбе решилась затмить не только граммофон, но и скульптурную группу. Милиционер-художник обеспокоился. Выбравши одну из шляп попроще, он ткнул в нее пальцем и сказал:
– А под этой происходит борьба добра со злом.
– Хэ-хэ, – ответила Клара Курбе. – Ничего подобного.
Милиционер поежился и, закрыв рот, воззрился на Клару.
Орлов толкнул локтем Петюшку, который чем-то хрустел в кармане.
Вглядываясь в скульптурную группу, Клара молчала.
– Под этой шляпой происходит нечто иное, – замедленно начала она. – Это… борьба борьбы с борьбой!
Эти таинственнейшие слова совершенно ошеломили милиционера-художника и художника Орлова. Одна из керосиновых ламп внезапно пыхнула и погасла. Все общество, расширивши глаза, вглядывалось в Клару, соображая, может ли быть на свете такая неслыханная борьба.