– Идем в купол, загружаем боезапас, – приказал Трэш. – Больше сюда возвращаться не станем, слишком опасно. Потому…

Бандиты заулыбались. Они понимали, что значат эти слова…

– Устроим кровавую оргию! – оскалился Трэш. – Профессора оставьте мне, я люблю пытать интеллигентов!

– А мне – детей! – закричала Миосика. – Можно я сама убью детей?

Трэш милостиво кивнул.

– Разрешите мне обесчестить дочь профессора? – воскликнул кто-то из бандитов, расслабленный показным добродушием барона.

Это были его последние слова – ультразвуковая пила взвыла, вырезая ему сердце.

– Молод еще – профессорских дочек насиловать! – рявкнул Трэш. Приказал Эгрегору: – Похоронить с воинскими почестями… когда вернемся.

И предвкушающие кровавую оргию бандиты двинулись к куполу Сидонии.

Плакат висел на двери шлюза: написанный от руки печатными буквами на большом листе картона.

– Граждане бандиты! – прочитал вслух Трэш. – Независимая Республика город-музей Сидония отныне находится под охраной Новой Демократии. Предлагаю вам всем разоружиться, построиться в колонну по четыре и ожидать дальнейших распоряжений. Особый комендант Новой Демократии – И Пэ.

– Китаец? – нахмурилась Миосика.

– Это инициалы, дура! – пояснил Трэш. – «И». Точка. «П». Точка… – Он помрачнел и едва слышно прошептал: – Я слышал о человеке с такими инициалами…

Бандиты присмирели. Их предводитель не боялся даже полковника Черного – грозу асоциальных элементов Приземелья. Чего же он колеблется сейчас?

– Там только горстка музейных крыс! – гаркнул Трэш, отбрасывая сомнения. – Убьем их и взорвем весь купол! Никто не смеет командовать бойцами Трэша!

Бандиты взвыли от восторга и бросились вперед. Вот уже первая партия – два десятка самых нетерпеливых головорезов – вбежала в шлюз. Трэш пристально следил за ними – и понимающе кивнул, когда бандиты, схватившись за горло, попадали на пол. Выжил только один старый киборг, давно уже не нуждающийся в дыхании. Он удивленно смотрел на товарищей, не понимая, что происходит.

– Пот сириусянской ядюки, – пробормотал Трэш. – Что ж, вы хотите боя? Вы его получите!

Обернувшись к оробевшим бандитам, барон рявкнул:

– Что, обделались? Тем, кто дышит кислородом, – надеть газовые фильтры! Эти трусливые интеллигенты пытаются нас отравить!

Мария-Пьер плакала навзрыд. Иван Перелетный успокаивающе гладил девушку по мягкому теплому плечу.

– Ну и ну, нюни распустили… – ласково и шутливо говорил комендант. – Что ж их жалеть? Бандиты они, злые и гнусные.

– Мне ядюку жалко… – всхлипнула Мария-Пьер, вытирая слезы. – Она так потела, так потела… Это был единственный экземпляр в Солнечной системе!

– Ничего, деточка, – утешал ее Иван, не отрывая взгляда от экранов. Под временный штаб был спешно оборудован подвал зала номер четырнадцать. – Порой и бессловесным тварям приходится отдавать жизнь за торжество Демократии. Я тебе новую ядюку привезу. Вот те слово сержанта запаса!

– Не обманешь? – спросила Мария-Пьер, успокаиваясь.

– Чтоб мне Солнца не видать! – торжественно поклялся Иван. – Эй, компьютерный гений! Ты готов?

– Еще секунду, – меланхолично сказал Мебиус. Тощее тело юноши подергивалось в паутине кабелей, подключенных к вживленным в юношу розеткам. В воздухе перед Мебиусом витало несколько голографических клавиатур и виртуальных экранов. – Вот теперь – пора!