Потом автор шел к издателю со своей «Кровавой баней…» и в доказательство своей гениальности демонстрировал публикации в журнале «Проза Камчатки» или в газете «Вестник куроводства». Издатели, которые и раньше были не дураки, читали роман.

А потом решали, что им делать с молодым автором.

Что изменилось?

Правильно. Сеть терпима к объему. Не обязательно писать рассказы, не обязательно учиться, как в три страницы вместить Человека, Мир и Сюжет. Можно сразу начинать с большой фантастической эпопеи.

Кстати, параллельно с рассказами я тоже писал свои «Кровавые бани». Первые три были полной ерундой. На четвертой произошел какой-то перелом, переход количества в какое ни есть, но качество. И четвертая повесть уже была издана на бумаге.

Но существуй в те годы Интернет – могли бы выйти и первые три.

И очень вероятно, что четвертая и пятая повести оставались бы на том же самом уровне.

Я уже слышу возмущенные голоса поклонников Интернет-публикаций – «сетературы», как они сами это называют. И про то, что им не нужны книжные издания: книги вообще вот-вот отомрут. И про то, что автору из Хабаровска в жизни не добиться публикации в Москве… без Интернета. И что на конвертах и распечатках разоришься, а файл – бесплатный, Интернет – дешевый.

Ох, ребята, все вы врете! И все знаменосцы «сетературы», едва их поманит хотя бы маленький шанс хотя бы на маленькую публикацию в маленьком журнале, немедленно меняют свою точку зрения. И автору из города Джамбула в Казахстане было ничуть не ближе до Москвы. И перепечатывать рукописи на пишущей машинке было куда дороже и дольше, чем зарядить в старенький матричный принтер стопку бумаги.

Нет у Интернета никаких заслуг в деле продвижения молодых авторов. Да, Интернет по большей части заменил бумажную Почту. Но не принес ничего нового – хотя и пишется с большой буквы.

Второй довод поклонников Интернета более лукав: «Сеть позволяет автору выслушивать мнение читателей, находить ошибки в своих произведениях, обеспечивает обратную связь „автор – читатель“, развивает полезную критику».

Трудно возражать. Ведь автору не положено возмущаться критикой в адрес своих книг. Надо покорно склонять голову, каяться и вносить исправления…

Кстати, никто уже не помнит старую, до Интернетовских времен басню о медведе-живописце и критиках?

Интернета еще не было, а вот критики существовали. Критики (имею в виду критиканов, а не малочисленных профи), как известно, это те люди, которые объясняют автору, как бы они написали книгу, если бы умели писать. И не важно, к чему призывает критикан – к большему отражению роли партии в свержении крепостного права или к более научному описанию процесса межгалактических гиперпереходов. Правильный ответ на такие замечания: «Садись и напиши лучше меня».

Почему-то, за редчайшим исключением, не садятся и не пишут…

Да, конечно, существует у современных писателей «бета-тестинг». Я сам его практикую – и свеженаписанный роман читают десять-двадцать моих друзей. После чего, хватаясь за голову, я обнаруживаю, что спутник Юпитера переместился к Сатурну, из семизарядного револьвера стреляют восемь раз подряд, а на шее у героя – деревянная цепочка.