– Я знаю, что нельзя, Аннет, – кивнул Трикс. – И что магия не поможет. Но… но помечтать-то можно?
– Помечтать можно, – разрешила Аннет. – У тебя сейчас вино закипит, мечтатель!
С кружкой в руках Трикс вернулся к окну. И вздрогнул, обнаружив на подоконнике большую белую сову. Сова подняла лапу, к которой бечевкой был привязан свиток, и постучала по стеклу.
– Ой… – воскликнул Трикс, открывая окно.
Сова терпеливо позволила ему отвязать письмо, потом укоризненно посмотрела на волшебника и беззвучно унеслась вниз. Трикс торопливо развернул письмо, под которым красовалась герцогская печать.
Письмо было от отца.
Дорогой возлюбленный сын!
Я бы хотел хорошенько отодрать тебя за уши! Знал бы ты, как мы с Герцогиней волновались, когда ты уехал без спроса! Пока нас не навестил твой учитель, мы не знали, что нам и думать!
Но поскольку ты уже слишком большой, чтобы тебя наказывать, мы настоятельно просим больше так не делать! Учись магии, раз уж у тебя к ней такая страсть. В конце концов, в летописях рассказывается про многих правителей, бывших еще и волшебниками, и мы, посовещавшись, решили, что этим ты не уронишь достоинство нашего рода.
К тому же Щавель – добрый старикан, а Дилон – место спокойное и безопасное. Нам с Герцогиней приятно знать, что ты все время под бдительным присмотром учителя, не ввязываешься ни в какие неприятности и занимаешься научными магическими изысканиями.
Любящие тебяГерцог Рат Солье
и Герцогиня Реми Сольепапа и мама.
Трикс хмыкнул и бережно спрятал письмо в карман.
А улыбаться он не стал, потому что был очень воспитанным сыном. Ну, разве что когда лег в кровать и закрыл глаза.
И то самую чуточку.