— Адрин Сейн, помимо того, что я вдова гуана Лотарии, я ещё и Тень аттана Корнуилса и еду в Аруанию как его представитель. Азгарн Сириллы не вправе указывать мне, что и когда делать, — твёрдо произнесла я.

Лучше сразу поставить на место, а то эта блондинистая сволочь начнёт всё решать за меня, отыгрываясь за всё.

— Прах гуана Лотарии принадлежит Аруании, и он имеет право решать, каким образом отправить его на родину, — тактично заметил аруанец.

— Что ж, я своё слово сказала, — не стала спорить я.

Если подумать, довольно глупо отправлять часть своих людей трястись несколько дней в пути, сопровождая прах. Это было задумано, чтобы помучить меня, а коль я участвовать в данном фарсе отказалась, то сомневаюсь, что кортеж поедет без меня.

Судя по тому, как блеснули глаза сайка Мюрея, он об этом тоже подумал.

В этот момент вернулся мой рыцарь со служанкой, которая принесла мне лёгкий завтрак. Пришлось выпить немного бульона, а потом поблагодарить за помощь и сослаться на дела. Нужно было срочно переговорить с аттаном и королём, но избавиться от аруанцев оказалось не так просто. Они наотрез отказались отпускать куда-либо меня одну, настаивая, чтобы я отдохнула, и не успокоились, пока не проводили до покоев.

Прислонившись к закрытым дверям, я облегчённо выдохнула и с удивлением услышала донёсшиеся с той стороны слова сайка Мюрея:

— Потрясающая женщина! Три дня траура, а она бодра и деятельна.

— Вообще-то на кухне проговорились, что её служанка уже приходила за завтраком, — донёсся до меня смешок не такого уж и рыцаря.

— Знаете, когда я был мал и моя мать соблюдала три дня траура по погибшему отцу, я к ней пробирался тайком, принося вина и хлеба, страшась потерять и её. На мой взгляд, боль в сердце от потери близкого человека никак не зависит от голода, — мудро заметил Адрин Сейн, чем заработал себе очков в моих глазах.

Найдя, чем проколоть палец, я провела по татуировке, вызывая аттана.

«Виктория? — тут же отозвался он в моей голове. — Ваш траур закончен?»

— Нужно поговорить, — произнесла я.

«Удивлён, что вы вспомнили обо мне», — холодно отозвался мужчина.

— Рид, хватит валять дурака! — не выдержала я. Не понимаю, он что, обиделся?! — Я только что узнала, что тебе запретили въезд в Аруанию. Нам нужно поговорить.

«Ты забыла, где мои покои?» — поинтересовался аттан, переходя на «ты» и умеряя свою язвительность.

— Нет, только хотела быть уверена, что ты там изображаешь больного, а не решаешь с Ясаратом текущие дела. К тому же немного не комильфо после завершения прощания с прахом мужа тут же нестись к постели его убийцы, — откровенно ответила я.

«Забыл, что теперь ты блюдешь свою репутацию. Или жалеешь, что всё так закончилось?»

— Рид, не заставляй меня жалеть, что я тебя не притопила в ванной, когда была такая возможность! — в сердцах воскликнула я.

Последовало молчание, после чего он уже более спокойным тоном произнёс: «Жди у себя. За тобой придут и сопроводят к королеве».

— Спасибо! — я была благодарна за то, что он всё устроит.

«Скажи, у меня тогда был бред, или ты действительно меня целовала?» — неожиданно спросил аттан, вгоняя меня в краску.