Матушка внимательно посмотрела на по-прежнему невозмутимого Виса и подала знак телохранителям. Как только за ними закрылась дверь она холодно потребовала объяснений:
– Что это значит, Вис? Неужели наш гость уже успел завоевать твое расположение?
– Мама… – прервала сестренка намечающуюся бурю, – это же… Гаррад! Наш Гаррад!! Брат! Он наконец-то приехал!
Взвизгнув, она стремительно бросилась мне на шею, как в прежние времена. Правда, сегодня повиснуть на мне у нее не получилось. Ох и выросла же кобылица, как сказал бы наш садовник! Скорее получилось бы у меня, но вешаться на шею девушкам я все-таки не привык.
– Сынок?! – все еще не веря своим глазам, прошептала мать. – Радик!! Это же ты!
В общем, выпутаться из объятий и тщательно стереть следы слез мне удалось не скоро. Больше всего меня поразило поведение нашего старого дворецкого. Вис стоял все такой же чопорный и невозмутимый, а по щекам его катились крупные слезы, которые он и не думал вытирать.
– Я вас сразу узнал, молодой ньор. Мне сердце подсказало. Я ведь еще вашего дедушку помню шалопаем-мальчишкой. Ваша семья для меня столько сделала, а сколько потратили на мое омоложение. Лучших эмпатов-целителей приглашали. Да и вас, молодой ньор, я столько раз на плечах катал, что узнаю под любой личиной.
– Так ты поэтому удалил охранников, Вис? Ты сразу узнал Гаррада? А почему же не сказал? – спросила мать. Ее понять можно – радость встречи никак не способствовала аналитической работе разума.
– Разумеется, узнал сразу. Однако, если ньору надо было представиться кем-то другим, то у него для этого наверняка есть все основания и не мое дело решать за него, как лучше предстать перед родными. А то что-то много крутится вокруг дома всяких странных персон. Если позволите, я пойду распоряжусь насчет обеда. Что мне сказать если спросят? Многозначительно молчать тоже не лучшая идея – еще напридумывают невесть что. Потом ни в чем убедить будет невозможно.
– Говори, что ньор барон встречался с князем в столице и привез известия о нем. А еще скажи, что барон хочет купить некоторые семейные артефакты и за ценой не постоит, – проинструктировал я.
– Сынок, ты хочешь дать нам еще денег, но-о-о… мы же не потратили те, что ты давал нам раньше? И доход, хоть небольшой, но поступает регулярно…
– Я дам распоряжение банку перечислять на ваш счет пятнадцать процентов от моих доходов. Простите, я мог бы и больше, но надо копить на очистку наших земель…
– Я все понимаю, сынок. Поэтому считаю, что не стоит тебе перечислять нам какие-то деньги. Нам хватит.
– Нет не хватит. Мелькире, сестренке, пора поступать в училище. Там надо будет где-то жить, и не в халупе, одеваться и питаться, как княгине, а не как бедной прачке. Разговор окончен. Я так решил!
– Ну весь в деда. Такой же упрямый, – вздохнула мать и мне показалось с затаенной гордостью.
– Так что, Вис, говори всем то, что я сказал. Так и радость княгинь будет оправдана и деньги в доме тоже.
Дворецкий, поклонился, заверил, что все будет в лучшем виде, вышел и мы остались одни. Естественно, мне не дали ни секунды передышки, потребовав рассказать все и первым делом для чего весь этот маскарад.