- Иди сюда, - Берк вдруг отстраняет меня. Поднимает на руки и укладывает на постель. Любимый нависает надо мной, расставив руки поверх моей головы. Смотрит так, словно я - самое дорогое, что когда-либо было у него. Вдруг его лицо искажается такой болью, что мне вдруг становится нечем дышать.
- Я - твоя ошибка... ты не должна меня любить, Марианна.
Меня бьет озноб от его слов. Наклонившись, он нежно-нежно касается моих губ.
- Это неправильно, - шепчет, осыпая лицо поцелуями. - Но с твоим появлением сердце. оно горит, джаным, - отстраняется. Водит подушечкой большого пальца по очертаниям моих губ, а в глазах - нежность. - И если нужно будет согреть тебя, я вырву его из груди и разведу для тебя костер, Марианна.
Тянусь к его лицу, плачу. Я с ума схожу от его слов, от той глубины, что спрятана в них. Так может любить только Берк. На полную мощность, на разрыв. Он наклоняется. Обхватив губами, вбирает в рот мой сосок. Ласкает его языком, спускается ниже и ниже. Я чувствую его внутреннюю дрожь. Сейчас так много эмоций внутри нас, кажется, вот-вот взорвемся, и раскидает нас по сторонам.
Его сердце ожило для того, чтобы быть разбитым. Нам будто дали крылья, но завтра отберут. выдернут с мясом.
Берк целует меня. Его горячий язык помогает отвлечься. Не успеваю опомниться, он у меня между ног. Цепляюсь пальцами в короткий ежик его волос, лихорадочно сжимаю их пятерней. Его язык касается моего лона, проникает в меня, а я взрываюсь. Прогибаюсь в спине, подаюсь к нему бедрами, желая его внутри глубже, больше. Хочу забыться. Хочу снова попробовать тот космос, который мы делим там, на вершине экстаза.
Он проникает в меня пальцем, другим накрывает мой клитор, и меня снова уносит. Внутри - атомный взрыв. Меня трясет от того, насколько все запредельно. Каждый нерв оголен, каждая клеточка вибрирует.
Меня еще сотрясает от волн оргазма, а Берк уже во мне, входит на полную мощность, догоняет меня. Сквозь пелену дурмана я вижу его глаза. Чернота его зрачков ни на секунду не отпускает меня. И столько в них сейчас откровений, признаний. Слабый, со мной он именно такой. Берк не может противиться этому чувству. Не может закрыться от него. Да и плевать на все. Сейчас мы вместе. В нашем маленьком мире. И никто нас не разделит. Пускай мы будем с ним на расстоянии в тысячи миль, пусть нас разделит непроходимый лабиринт, он - во мне, а я - в нем.
Мы неподвижны. Я обвиваю ногами его торс, прижимаю к себе. Он утыкается носом в основание моей шеи, пытается отдышаться, неустанно поглаживая мои волосы.
- Она жива... - вдруг произносит Берк тихо. Удивленная, отстраняюсь, заглядываю в его лицо.
- Подруга. Я отпустил ее тогда. Она жива.
Перрон. Поезд уже подошел. С самого утра Берк даже слова мне не сказал. Он и со своими братьями был непривычно сух в разговоре. Мы позавтракали, и все разъехались. Он повез меня на вокзал, остальные... мне даже подумать страшно, что задумали мужчины. Я спрашивала у него, но он молчит. Просит думать о себе.
- Берк, я не могу, - меня начинает трясти, как только мы подходим к моему вагону. Отправка через считанные секунды и я понимаю, что не готова его отпустить.