Самой удивительной находкой, приоткрывающей завесу секретности проекта, были точные адреса всех научных учреждений, занимавшихся работами над атомной программой. Все письма Герлаха были написаны на специальном бланке с надписью: «Имперский исследовательский совет – полномочный представитель рейхсмаршала по вопросам ядерной физики профессор доктор В. Герлах». Там же был указан подробный адрес и номер телефона в Берлине. Каждый из институтов и лабораторий, задействованных в работах над программой, имел свой собственный бланк с подробным адресом и указанием подразделения или отдела, от имени которого велась переписка. Приблизительно в это время Герлах получил из штаба Геринга указание отказаться от использования бланков, которые полностью раскрывали местонахождение научных учреждений, но было уже слишком поздно. Теперь в распоряжении миссии «Alsos» имелись все интересовавшие ее сотрудников адреса. Таким образом, по словам Гаудсмита, захваченные в Страсбурге документы «давали полную картину того, на каком этапе германская урановая программа находилась летом 1944 года». Они проливали свет на то, что Гитлер знал о возможностях ядерного оружия еще в 1942 году. Из них следовало, что активные эксперименты на ядерном реакторе проводились в Готтове, но даже к концу августа 1944 года эти эксперименты все еще находились на ранней стадии проведения.
В Великобритании ядерные исследования скрывались под кодовым названием «Tube Alloys», в Соединенных Штатах проект был зашифрован как «Инженерный проект округа Манхэттен». В то же время в Германии на бланках, печатях, командировочных документах и даже на конвертах открыто было указано название организации, руководившей всеми работами, – Полномочный представитель рейхсмаршала по вопросам ядерной физики.
Позже Гаудсмит писал: «Мне пришлось напряженно работать в течение четырех дней при свете свечей. Не было ни газа, ни электричества, вода подавалась лишь несколько часов в день. Постоянные ночные налеты авиации, бомбежки и несмолкающий гул артиллерии».
В долгий обратный путь в Париж Гаудсмит, Варденбург и Флейшман отправились на джипе. Гаудсмит тогда жаловался в Вашингтон, что «это транспортное средство совсем не подходит для передвижения ученых, вышедших из призывного возраста и привыкших работать за столом или у доски». Все собранные в Страсбурге документы были отправлены в Вашингтон, где их тщательно изучили сотрудники проекта «Манхэттен» генерала Гровса и сотрудники OSRD. В Вашингтоне были склонны подозревать, что информация попала в руки миссии слишком легко. Особые подозрения вызвал черновик письма фон Вайцзеккера Гейзенбергу, который почти все считали откровенной попыткой подбросить союзникам дезинформацию. Все документы были переведены, пронумерованы и методом статистического и лингвистического анализа проверены на подлинность. В Рождество Гаудсмит отправился в Вашингтон, где собирался отчитаться о поездке в Страсбург перед научным советником генерала Гровса доктором Ричардом Толманом. Толман упрекнул Гаудсмита за шутку с рейнским вином, которую его сотрудники разыграли с ничего не подозревавшими учеными из Вашингтона. Что касается самой германской атомной программы, все пришли к единодушному мнению, что даже если бомбы не было, то сам германский проект вовсе не был мифом.