Когда ты услышишь: "Помолимся все сообща", когда ты увидишь, что открываются врата алтаря, тогда считай, что открывается небо и снисходят ангелы. И как не должен быть здесь ни один некрещеный, так не должен быть и ни один [хотя и крещеный, но] нечистый и скверный.

Скажи мне, пожалуйста, если бы кто-нибудь был приглашен на трапезу, пошел туда, помыл свои руки, сел и приготовился к трапезе, а затем не стал бы есть, разве он не оскорбил бы того, кто его пригласил? Не лучше ли было бы, если бы он не приходил вообще? Так и ты: пришел на трапезу, пел с остальными песнопения, исповедовал, что ты достоин (поскольку не удалился вместе с недостойными), как ты можешь [после всего этого] оставаться [на Литургии] и не причащаться от этой Трапезы?

Но ты говоришь: "Я недостоин". Тогда ты недостоин участвовать и в молитвах, потому что Святой Дух нисходит не только на предлежащие [Святые Дары], но и на эти песнопения. Разве ты не видел, как рабы господ своих сначала моют трапезную, убирают дом и затем уже предлагают блюда? Это делается у нас посредством молитв, посредством возгласа диакона: мы моем, как губкой, церковь, чтобы Тайны были предложены в чистой церкви и не нашлось в ней никакого пятна, никакого порока. Нечистые глаза недостойны видеть этого зрелища, оскверненные уши недостойны слышать [эти песнопения]. Ибо так повелевает закон: если даже животное хотело приблизиться к Синайской горе, то должно было быть побито камнями. Так они были недостойны находиться даже у подножия горы, хотя впоследствии и приблизились и видели место, где был Бог. Следовало приближаться и видеть после. А когда присутствовал [Бог], надо было удалиться".

Так и ты, христианин, если недостоин в конце Литургии приблизиться и увидеть Бога, убегай вместе с оглашенными, ибо [продолжает Златоуст] "ничего большего, чем они, не имеешь. Ведь это не одно и то же: никогда не причащаться [будучи некрещеным] и [после Крещения], сподобившись Причастия, оказаться согрешившим и недостойным Причащения.

Хотел бы сказать вам еще больше и страшнее, но, чтобы не перегружать ваш ум, достаточно и этого. Ибо те, которые не вразумляются этим, не смогут вразумиться и большим. Итак, дабы наши слова не послужили к еще большему осуждению вас, просим вас не о том, чтобы вы не приходили, а о том, чтобы вы соделали себя достойными и присутствия [на Литургии], и Причащения.

Скажи мне, пожалуйста, если бы некий царь повелел: "Тот, кто совершит такое-то зло, пусть не приближается к моей трапезе", то ради этой чести разве вы не захотели бы приложить все возможные силы ваши, чтобы предохранить себя от зла? [Когда же священник приглашает нас подойти причаститься, тогда] Господь нас призывает взойти на небеса, на трапезу великого и чудного Царя, а мы отказываемся, и медлим, и не спешим, и не стремимся к этому. И какая тогда надежда на спасение нам остается? Мы не можем сказать, что нам препятствует болезнь или естество, но недостойными делает нас только наше нерадение" [7].

Слышишь, брат мой, что говорит этот великий учитель Церкви? Что недостойны приходить на Литургию те, которые, не имея препятствия, не готовы причаститься?