Самая высокая из всех, пояснил нам кучер, это стройная фиала на башне собора Святого Стефана, смело увитая готическими элементами, которую теперь к тому же украшало блестящее на солнце снежное покрывало. Совсем рядом находилась мощная восьмиугольная башня доминиканской церкви. Далее благородная колокольня церкви Святого Петра, посвященная Пресвятой Троице, и колокольня церкви Святого Михаила, отца варнавитов, башня Святого Иеронима, из монахов-францисканцев, фиала монастыря хористок в Химмельпфорте и многие другие, все с луковичными куполами, что характерно для этой местности – увенчиваться позолоченными куполами со святым крестом.
Наконец я увидел воплощение высочайшей императорской власти – оборонную башню резиденции императора, откуда Иосиф I, из дома австрийских Габсбургов, блестящий правитель Священной Римской империи, вот уже шесть лет руководил войной.
В то время как полковая музыка призывала нас к дисциплине, грандиозные, укрепленные стены города – к скромности, а огромное количество городских церквей – к страху Господнему, я начал мысленно представлять себе многочисленные изгибы Дуная, который, как я знал по изученным перед поездкой книгам, протекал через другую часть Вены. Однако прежде всего я вызвал в памяти название пышной темной массы, появившейся на горизонте между двумя тучами. Красива была она, с ее мягкими, округлыми склонами, и в то же время величественна, отвесно спускаясь к воде и молча глядя на восток, – немой героический страж города. То была гора Каленберг, славная высота, спасительница Запада; двадцать восемь лет назад, двигаясь из густо покрытого лесом предгорья, христианские войска освободили город от турецкой осады и спасли всю Европу от Мохаммеда.
Не случайно я так хорошо запомнил те события. Тогда, много лет назад, в сентябре 1683 года, когда жители Рима и всей Европы, дрожа, ожидали исхода битвы при Вене, я был молодым слугой-коридорным в небольшой гостинице, где подавал обеды и ужины. Тогда же я познакомился с одним из клиентов гостиницы – неким аббатом Мелани…
Пока колеса кареты со скрипом выбирались из очередной ямы, я напряг зрение и увидел, как солнечный луч осветил маленькое здание на вершине Каленберга, возможно церковь, да, капеллу, ту самую, где на рассвете 12 сентября 1683 года отец-капуцин (так говорила мне моя память) провел мессу перед решающей атакой и обращался с речью к христианским полководцам, чтобы те повели войска к кровавой, но благословенной победе над неверными. Погрузившись в воспоминания о прошлом, я словно бы сам поднялся на близкий пологий холм Нусдорф, где пехота христианских армий теснит отвратительных выродков Мохаммеда от дома к дому, от сарая к сараю, от виноградника к винограднику, все дальше и дальше от города.
Восторженный, я обернулся к Клоридии. Моя супруга, державшая на руках нашего спящего мальчика, не произнесла ни слова. Но я знал, что она разделяет мои мысли. И были то мысли не радостные.
Позади у нас было тяжкое путешествие, длившееся почти целый месяц. Мы покинули Рим в конце января, не забыв, конечно же, смиренно склониться перед достойным почитания телом святого Филиппо Нери, защитником нашего города. Аббат Мелани позаботился о том, чтобы мы всегда могли позволить себе места на задних местах кареты и не сидеть рядом с дверцами, где ехать было значительно менее удобно. После того как мы сменили лошадей в Чивита-Кастеллана и переночевали в Отриколи, мы поехали через умбрийский Нарни, затем через Терни и, наконец, в полночь, попали в старый Фолиньо. После этого я, никогда не забредавший дальше Перуджи, день за днем ночевал в новых местах: от Толентино, Лорето и Сенигаллии, расположившейся в живописной долине на берегу Адриатического моря, до Римини и Чезены в Романье, затем в Болонье и Ферраре, затем выше к Кьодже в дельте реки По, в Местре перед воротами Венеции, также в Сачиле и Удине, столице республики Венеция. Видел я и ночи в Гориции и Адельберге, чтобы счастливо добраться до Лайбаха, где все еще падал снег, сопровождавший нас повсюду, с момента отъезда и до прибытия. Спал я и в Цилле, в Мариборе, в Граце, столице Штирии, в Прухе и, наконец, в Штуппахе. Мы проезжали Фано, Пезаро и Каттолику, маленький городок в Романье, а оттуда мы ехали в Форли и Фаэнцу. Мы пересекли По, проезжали Корзолу и Каванеллу на Адидже, во время поездки через Бренту видели прелестную Миру и заехали в Фузину, куда попадают воды большой венецианской лагуны. А от Линца мы уже плыли по реке, на одной из лодок, которые там по праву называют «деревянными домиками», поскольку на них есть все домашние удобства. На веслах сидело двенадцать мужчин, и благодаря им лодка быстро продвигалась вперед, так что в течение нескольких часов панорама берега разительно менялась: скалы переходили в леса, виноградники в поля пшеницы, а большие города – в развалины замков.