«Многоликий Янус, твою мать», – выругался Сервант, ну не любил он подобные резкие повороты в своей жизни. Хотя всякое случалось.

Мысль о том, что его подруга – сотрудница какой-либо правоохранительной службы, авторитет сразу отмел. «Если бы нужно было меня повязать, менты взяли бы запросто на липовых «ксивах». А уж дальше вешай всех дохлых собак, благо подобного добра хватает в моей биографии. Значит, мадам действительно решила устроить большой «гоп-стоп». Но почему-то от этих мыслей Сергею не становилось легче, он слишком давно купался в криминальном бульоне и знал, что это блюдо перенасыщено разными подлянками с целью обмануть основную массу исполнителей. И сколько воровской мир ни карает за «крысятничество», это все равно не в состоянии изменить человеческую психологию, отменить жадность.

«Что в этом случае мы имеем на кону? Имеем не особо много, идея чужая, место действия чужое, маршрут отхода тоже чужой. Остается только грубая физическая работа – ломануть сокровищницу. А потом могут быть различные варианты. Деньги умыкнут, а нас оставят местной мусорне. Самый оптимальный вариант для чужих злодеев. Но… мы ведь тоже не пальцем сделанные, значит, нужно обмозговать эту проблему. Лучше всего ее разобрать, подробно изучить по деталям, потом собрать, и можно действовать».

Достав из кейса сотовый телефон, Сервант набрал номер своего помощника в Черноморске. Система связи с «правой рукой» была отработана, так что засечь этот звонок не могли ни АНБ[2], ни ФАПСИ[3], слишком коротким был сигнал «почтовому ящику».[4]

– Слушаю, – из динамика донесся голос уставшего от жизни человека.

– Вы продаете картину Репина «Грачи прилетели»? – поинтересовался Сервант.

– Да пошел ты, – огрызнулся уставший голос и отключил телефон.

– Все правильно, – буркнул Сервант и, глянув на настенные часы, добавил: – Если не уложатся в пятиминутный регламент, приеду, оторву ноги и руки. – Авторитет не успел себя настроить на агрессивный лад, как его телефон разразился звонком. – Слушаю.

– Привет, курортник, – донесся до него голос Грача, первого помощника авторитета, которого Сервант оставил в Черноморске вместо себя.

– Как там в нашем славном городе дела?

– Дела в порядке, – коротко ответил Грач. – Только нам едни появлялись околоточные[5], интересовались, когда вернешься в родные пенаты.

– Да бог с ними, убогими, – рассмеялся Сервант, представляя на мгновение тех, кому пришлось отрабатывать чеченский заказ. – Я звоню совсем по другому вопросу. Скучно мне здесь, на чужбине, ты не мог бы мне отправить несколько любимых вещей? Книгу о помощнике капитана Врунгеля, еще о лучнике Ричарда Львиное Сердце, медицинский справочник, брошюру о борьбе с наркоманией и самоучитель по изготовлению чучел. Может, за время путешествия обучусь чему-нибудь.

– Понял, нет проблем, – откликнулся Грач. – А куда прислать?

– А в ту гостиницу, где мы два года назад оттопыривались, помнишь? И не позднее завтрашнего вторника. Да, кстати, каждая книга должна быть с двойной обложкой.

– Все будет в лучшем виде, – заверил патрона Грач, прежде чем отключиться.