Однажды у него должна была состояться очередная крупная сделка, но вдруг коммерсанту почудилось, что вот эту женщину он сегодня уже дважды встречал на улице. Может быть, за ним слежка? Вида Борис не подал, однако понял – надо что-то срочно предпринимать. Сделка прошла без него. Один звонок, и её перехватил посторонний делец. Как и предчувствовал Купец, собравшихся взяли с поличным.

Борис решил уйти в тень. Бежать, сменив документы? И всю жизнь вздрагивать от малейшего шороха? Это не для умного человека. Сдать всех и сесть? Ещё хуже и глупее. Идеально было бы оказаться случайным человеком, попавшим под неподтвердившееся подозрение. Бизнесмен чувствовал вокруг себя невнятные шевеления, но никаких реальных сигналов не было. «Затаились, ждут, когда вновь начну дела», – думал осторожный Купец. Вскоре услышал, что задержали знакомого, который хоть и не знал его координат, но общие дела они иногда вели.

От волнения пошла бессонница, от бессонницы начали шалить нервы, от нервов стало болеть за грудиной. Однажды ночью его разбудила резкая трель телефонного звонка, Борис вскочил с постели и тут же упал. Инфаркт. Счастливая вдова похоронила его с духовым оркестром. А звонок… Что звонок? Кто-то просто ошибся номером.

Магазин

Повезло – на 5 апреля, день уже после каникул, прислали повестку в военкомат. Хорошо, не на каникулах, хотя говорят, что официально объявлять вердикт комиссии можно только после опубликования приказа о призыве.

В субботу ко мне опять напросились ребята. Та девчонка, которая не смогла, обещала быть. Собирались приехать часов в одиннадцать. Лёша прибыл пораньше, девчат Сашок встречает. Сидим, ждём, болтаем. Спрашиваю:

– Закончишь ПТУ, куда работать пойдёшь?

– Всех выпускников тянут на наш завод, я думаю тоже. Третий разряд мне присвоили, буду сидеть с ним до морковкиного заговенья. Четвёртый давать не торопятся, только любимчики его быстро получают.

– Что так?

– Надо план гнать. Сиди и делай одну операцию, не за что разрядность повышать.

– А по деньгам как?

– Обещают сто тридцать плюс прогрессивка и квартальная. В конце года ещё тринадцатая.

– Хорошо тебе.

– Хорошо, да не очень. Вкалывать надо будет.

– Это понятно!

– А ты в институт?

– Не знаю, пока не решил.

– Я бы не пошёл. Учишься пять лет, а потом приходишь на оклад в сто двадцать рублей.

– Это на производстве. В академическом институте для молодого специалиста может быть и сто десять. А после аспирантуры, ещё плюсуй два года, для младшего научного сотрудника сто сорок дадут, а то и меньше. В почтовых ящиках чуток больше платят и премии там, но всё равно с рабочим не сравнить.

– Я через семь лет меньше двух сотен получать не буду. Правда, у инженеров работа не бей лежачего. Сидят, балдеют, что-то чертят. Ни норм у них нет, ни плана.

– Это ты так думаешь. Головой тоже работать не просто.

– Оно конечно. Однако работягой быть лучше.

Тут в окно Сашка постучал, пришли гости. Меня просили не готовить, девчата обещали принести еду с собой. Угу! Знаю я, сколько ни принесут, всё равно мало будет. Сварил чугун наваристого борща. Не в том, где плов делал, а во втором, поменьше. Опять купил хлеба, закусок, большой тортик «Сказка». Грудинку пришлось брать на рынке. Лёша притащил бутылку красного, Саша опять краковской колбасы, девчата пирожков с капустой, салат столичный и кастрюлю овощного рагу с мясом. Вместе с моим борщом всем хватило.