Однако вот бутылку, даже дорогого, хорошего, наверное, нести не стоит. Это же не семейные посиделки, а почти официальная встреча.

Назавтра у метро меня встретил Люсио и проводил до квартиры начальника. Открывшая дверь Бланка посмотрела на ящичек в моих руках, зарделась и пролепетала, что не может принять подарок без разрешения папы. Зачем я шкатулку белой ленточкой перевязывал? Зачем вообще её брал? Оказывается, белой ленточкой подарки девушкам перевязывают! А я знал?! Непонятно каким образом, оказался в кабинете дона Педро. Далее последовала сцена из какого-нибудь латиноамериканского или итальянского душещипательного сериала, где юноша просит отца отпустить его дочь погулять с ним. Я такого не ожидал и не готовился, но зря, что ли, столько фильмов смотрел? Разразился длинной тирадой и только в конце понял, что надо было всего лишь спросить разрешения подарить подарок, показать Москву меня самого просили. Но что делать? Не отыгрывать же назад. Папа выглядит довольным.

Мне разрешили «иногда» видеться с дочуркой и предложили выпить аперитив. Про подарок спросить не успел, Бланка сама вбежала к папе и, не развязывая банта, сняла ленточку. Браунинг был осмотрен и признан великолепным. Дон Педро посетовал, что такого у него в коллекции нет. Есть ординарный ширпотреб, причём испанский, а это настоящий бельгийский раритет и изначально весьма дорогой. Патроны я давно изъял в свою пользу и хранил в маминой квартире, но про них и не вспомнили. Листовку и книжку с инструкцией пришлось переводить мне, яти и ижицы были совершенно чужды кубинцам. Аутентичные печатные материалы, по словам коллекционера, резко поднимали стоимость пистолета.

В милых глазках девушки, помимо благодарности, угадывалось что-то ещё, так и не понял что, а её папа начал мне ласково тыкать и называть «мой мальчик».

Бланка вдруг резко сорвалась с места и через несколько минут принесла две рюмки с жёлто-зелёным содержимом.

– «Папа́ добл», – пояснил отец, – назван так в честь Эрнеста Хемингуэя. Любил он заказать дайкири с двойным ромом.

Я попробовал и оценил:

– Чудесно, просто замечательно! Ваша дочь, дон Педро, искусная хозяйка.

– Мой мальчик, ты ещё не пробовал её фрикасе по-креольски! Она его готовит лучше своей мамы. А джамбалайя? А мясо по-креольски с…

Тут девочка позвала нас в столовую, и перечисление неизвестных, но вкусно названных блюд закончилось, началось уничтожение принесённого. Как ещё раз подчеркнул гордый родитель, приготовленного его девочкой. Та сидела напротив, каждый раз, когда мы встречались глазами, отводила взор и мило краснела. Вот тут не понял – я же не про замужество говорил, а только про прогулку.

После еды девочка побежала переодеваться. Оказывается, мы едем в Большой театр. Дон Педро посетовал, что хорошо бы выкурить сигару, пока ждём Бланку, но он обещал себе ограничиться тремя в день. Я тут же предложил папиросу из своего портсигара. Человек не отказался, и мы закурили. Неспешная беседа велась до возвращения Бланки в нарядном платье. В машину я сел на первое сиденье, рядом с шофёром, а папа с дочкой сели сзади. Приехали минут за двадцать до спектакля, наши места оказались в ложе, причём явно не для простой публики.