– Для чего? Если я не знаю, что со мной завтра будет…

– Продашь машину, вот тебе и деньги.

– Зачем?

– Люся, ты меня иногда своими вопросами просто убиваешь. Ну, как ты думаешь, зачем деньги нужны? Тебе и на адвоката, и на различные взятки в судебных инстанциях очень много потребуется. У тебя у самой есть какие-то сбережения?

– Ни черта нет.

– И я про то же. А при твоей ситуации деньги просто жизненно необходимы.

Поставив пустую чашку на стол, я встала, подошла к окну, посмотрела на ожидающую меня во дворе машину и спросила Дашку в упор:

– Даша, я сейчас на кого похожа?

– Что значит на кого? – не поняла меня Даша. – Я же тебе уже сказала, что ты похожа на стильную, модную женщину. Одним словом, как бы это правильно сказать, ты похожа на женщину, у которой есть очень большие деньги. От тебя буквально исходит запах денег.

– Ты хочешь сказать, что я пахну большими деньгами?

– Люська, честное слово, пахнешь!

– Дашка, я не пойму, ты сейчас шутишь или говоришь серьезно? Может, на тебя икра так действует?

– Я с тобой разговариваю на полном серьезе. От тебя исходят какие-то денежные флюиды.

– Быть может, это просто духи так пахнут? Я надушилась Вероникиными духами.

– Может быть, и духи, – пожала плечами моя подруга. – А к чему ты это все спрашиваешь?

– К тому, что я хочу знать: я сейчас похожа на Люську?

– Нет. Все, что осталось от моей подруги Людмилы, так это голос. И то когда ты его не подделываешь.

– Значит, перед тобой сейчас Вероника?!

– Ну, да. Ты же видишь, тебя Полинка вообще не признала. Она до сих пор понять не может, что за незнакомая тетя принесла ей так много игрушек!

Подойдя к Дарье как можно ближе, я заглянула ей в глаза и спросила:

– Даша, так может, я навсегда и останусь Вероникой?

– Зачем ты спрашиваешь? Ты же знаешь, что это невозможно.

– Буду ходить в гриме, и никто не догадается. Ко мне на дом каждое утро будет прибегать гример, наносить нужные штрихи к моему портрету… С этим лицом можно жить, хоть оно и не мое, а Вероникино. Сегодня вечером я познакомлюсь со своей тетей, которая плохо слышит и видит. Все документы на имя Вероники у меня есть. Даша, ну, кто скажет, что это не я? Пусть кто-нибудь только попробует! Никто и не догадается. Ты хочешь сказать, что у меня не получится? А я считаю, что так можно жить. И жить очень даже неплохо. Даша, я ведь не бегала за такой жизнью. Она пришла ко мне в руки сама. Я ее не ждала и даже о ней не мечтала. Она свалилась, как снег на голову.

– Мысль не плоха, но… А как же Вероника?

– А Вероника пусть спасается от тюрьмы и доказывает всем по моим документам, что убийство шефа и сторожа на его даче совсем не ее рук дело. Даша, ты только скажи, хорошо я придумала?

– Хорошо, – задумчиво произнесла Дарья. – Только…

– Что только?

– Только ты забыла о том, что, кроме тети, у Вероники есть влиятельная семья, от которой она целиком и полностью зависит. И я тебе про это уже говорила.

Сев в машину, я стала с наслаждением любоваться Москвой сквозь тонированные стекла автомобиля и мысленно радоваться тому, что я доставила столько радости маленькой девочке с красивейшем именем Полина, а это значит, что я сделала доброе дело и при помощи пусть и чужих денег смогла принести пользу. Посмотрев на вмонтированную в бар фотографию, я увидела запечатленную на ней Веронику, сидящую у бассейна с сигарой в одной руке и стаканом в другой, в котором, по всей вероятности, было виски, без которого она просто жить не может. Внизу надпись: «Зима. Лос-Анджелес. Бель Эйр».