Я спросил резко:

- А что во-вторых?

Гавриил развел в стороны руки, а громада белоснежных крыльев поднялась выше головы.

- А во-вторых, увы, мир был отдан Адаму и только Адаму. Творец не сказал, что после Адама мир наследуют его потомки.

Я вскочил, крикнул патетически:

- Мы что, во временах варварства?.. Господь дал четкие законы о наследстве! Как о престолонаследии, так и прочем имуществе!.. Я вон даже жен унаследовал своего погибшего друга, ибо живем в правовом государстве!.. И усердно выполнял свои обязанности, хотя жен оказалось больше, чем ожидал!

Ангелы растерянно загалдели, простые души, но Гавриил ехидно заулыбался.

- Сэр Ричард, - напомнил он, - еще и Его Величество, что значит - король. А у королей своя мораль, не так ли?..

- Нет отдельной морали! - выкрикнул я.

- Я сказал «своя», - произнес Гавриил победно, - а это значит, в общих чертах совпадает с обще принятой, но в отдельных государственных случаях несколько отличается. У нас же случай даже выше государственного, не так ли?.. Общегосударственный, даже не общечеловеческий, а вселенский!..

- Мы должны подавать пример простым людям, - возразил я, но сам ощутил, что звучит весьма лицемерно, - ибо человеку нужны зримые примеры!

- Ангелы, - парировал он, - не люди.

- Тем более! - сказал я. - Ангелы должны быть выше. Не в смысле, что выше сидят, а выше по нравственности… Ну, это такое… ладно, потом объясню. Уточню некоторые детали у специалистов и объясню. Потому вы должны свято соблюдать букву закона и все, что сказал Творец, буквально и ревностно!

Гавриил сказал с прежним ехидством:

- Мы и соблюдаем. Мало ли что вы там придумали иное толкование. Полагаю, мы доказали, что Господь никогда не повелевал ангелам повиноваться человеку!

Я вскрикнул:

- Где доказали? Где доказали? Это не доказательство!

Михаил посмотрел на Азазеля, что все еще не проронил ни слова, вытащил из ножен и бросил на стол сверкающий меч. Металлический лязг оборвал все споры, головы правых и левых повернулись в его сторону.

- Никто не против перерыва, - провозгласил он величественно. - Прения продолжим через час.

Мы удалились в соседнюю комнату, юрист посмотрел на меня злобно и прошипел:

- Все неверно!.. Дела нельзя вести так!

- А как? - спросил я.

Он оглянулся за поддержкой на Азазеля, тот кивнул, и юрист сказал с нажимом:

- Во-первых, нужно взять отсрочку на подробное и всестороннее изучение дела…

- Минутку, - прервал я. - Это на сколько?

- Не меньше двух месяцев, - ответил он уверенно. - Для предварительного слушания. А потом еще… как будто не знаете, что судебные разбирательства тянутся годами! А в особо сложных случаях, как этот, так и вообще.

Я бросил взгляд на разом поскучневших Азазеля и Вельзевула.

- Можете, - разрешил я, - засадить его снова туда, откуда извлекли.

- Придется, - рыкнул Вельзевул. - Но нам хорошо бы решить все сейчас.

- А если не решим? - спросил Азазель.

- Ударим на новомятежных, - отрезал я. - Светлые справа, мятежные слева, сойдемся в центре захваченной территории и уже там подеремся снова. Думаете, мне вас жалко?.. Первых мы уже ликвидировали еще в начале, когда стало известно, и что-то ни рука не дрогнула, ни сердце не возболело.