Всех как заклинило. Взгляды устремились к обеденному столу, за которым в пьяном непотребстве, с закрытыми глазами раскачивался на стуле Виктор Максимович и, дирижируя себе пустым фужером, издавал противные звуки.

— Ну-ка, встань, приятель! — потряс его за плечо Петька.

Но мужик закапризничал, начал вырываться, нечленораздельно ругаясь и отпихиваясь.

Серега подскочил к нему, схватил за воротник и резко выдернул из-за стола.

Мужик затрепыхался, замотал руками, как тряпичная кукла, и дико захлопал глазами.

— Что делать с этим козлом?! — злобно тряся обмякшего Виктора Максимовича, прошипел Серега. — На лестницу вышвырнуть?..

Барин подошел ближе.

— Гость все-таки… Как-то негуманно… — неуверенно сказал он. — Дать ему стопаря, что ли?.. Пусть отрубится и в прихожей полежит, пока не проспится…

Налил стопку, сунул под нос начинающему приходить в себя мужику.

Серега отпустил его. Тот постоял немного, раскачиваясь из стороны в сторону, обвел окружающих мутным взглядом. Потом заметил стопку, схватил ее и опрокинул в рот.

Как ни странно, но через пару минут Виктор Максимович очухался. Как-то робко огляделся, чего-то вдруг очень испугался. И бочком, бочком направился к двери.

— Ты куда, мужик? — поинтересовался Игорь.

— Я пойду…

— Куда ж ты такой пойдешь, мудила!.. — хмыкнул отошедший от бешенства Серега.

— Ничего… не впервой…

В прихожей отыскали его плащ. Помогли надеть.

— Точно доедешь? — усомнился Барин.

— Доеду, доеду…

— Ну хрен с тобой… Погоди!

Барин отошел к столу, взял недопитую бутылку и, плотно завинтив горлышко пробкой, сунул ее тому в карман.

— Это тебе на посошок… Только сразу не пей. Дотяни до дому.

Дверь захлопнулась. И Виктор Максимович, так никем и не опознанный родственник усопшей Ларисы Липской, исчез в туманной дали бескрайних просторов бытия…

— Козел! — вполголоса ругнулся Серега, закуривая сигарету. — Только уболтал бабу, только потекла…

— И у меня… — отозвался Игорь. — Я уже неделю на простое. Лопну скоро… Представляешь, даже на соседку стоит…

— Это на ту, что была-то?.. — хохотнул Серега.

— Ну…

— Правильно, Игорек! Всякую шваль на х… пяль. Бог пожалеет — хорошую даст.

Внезапно Игорь заметил, что в дальнем углу дивана оживленно беседуют Гоша и Эдичка. Глаза у Гоши туманно сияли, рука мягко похлопывала Эдичкину коленку. Игорь толкнул Серегу плечом:

— Убери от него Эдичку.

— А что, голубой, что ли?

— Черт его знает. За ноги не держал. Но похоже.

Серега заржал:

— Корректирует Эдькину сексуальную ориентацию?.. Давай я его вырублю.

— Сам уйдет…

Серега поднялся. Но тут заиграла музыка, и Иришка, подбежав к дивану, вытянула Эдичку на середину.

— Давай потрясемся!

— Ну вот и уладилось. А ты боялся… — хмыкнул Серега и пошел к своей блондинке.

После получасового бешеного ритма сменяющихся один за другим однообразных хитов все попадали кто куда. В это время вернулся с трудом дозвонившийся в дверь Юрик. Снова зазвенела посуда, под потолком сгустились облака сизого дыма.

Петька сидел на диване и, окруженный дамами, рисовал что-то такое, отчего те заливались визгливым смехом. Мужиков не подпускали.