И безжалостно усмехнулся, видя, как она побелела от страха. Слегка встряхнул, отпустил и продолжал с расстановочкой:

– А в общем, все это – глупости. Ну, зачем тебя убивать в глухом лесу, сексапильную и гламурную? Это уже перебор. Можно гораздо проще. Я о тебе уже наслышан чуточку – я имею в виду твои постельные развлечения на стороне. Всего-то навсего в сжатые сроки соберу убедительный компромат, нисколечко не выдуманный, основанный, как говорится, на реальных событиях – и позабочусь, чтобы он попал прямиком к твоему муженьку. Он ведь у тебя, насколько я знаю, способен от ревности по потолку бегать. А дальше... Сама понимаешь, что он с тобой сделает. Выкинет к чертовой матери из роскошных интерьеров, и придется тебе в какой-нибудь бордель стриптизершей проситься, потому что ничего ты больше делать не умеешь, ни толковой специальности у тебя, ни сбережений... Приятная перспектива?

Понурясь, Катя обронила:

– Сговорились вы, что ли...

– Я и кто?

– Неважно...

– А конкретно?

– Да идите вы! Чисто конкретно... – огрызнулась она с видом печальным и безнадежным.

– Не уйду, – серьезно сказал Мазур. – Хочешь не хочешь, а придется как-то договариваться. Я от тебя не отстану, пока не узнаю все, что мне нужно. Начнешь орать прохожим, будто тебя в машине сексуальный маньяк, совершенно незнакомый, трахнуть пытается – я им такое удостоверение покажу, что они отсюда припустят почище кенгуру...

– Да не пугайте вы меня! – сказала Катя столь же безнадежно и устало. – Пуганая...

Мазур молчал, прекрасно видя, что настал момент, когда разговор по душам все же вскорости готов состояться. Собеседница закурила дамскую сигарету, длинную и тонюсенькую, отвернулась, пуская дым в приотворенное окно. Мазур терпеливо ждал.

– Я же не дура, хотя и блондинка, – сказала наконец Катя, по-прежнему полуотвернувшись от него. – Прекрасно понимаю: если не договоримся, у меня к старым проблемам новые прибавятся...

– Золотые слова, – серьезно, без насмешки сказал Мазур. – Что поделать, такая уж ситуация: ты, может быть, золотой души человек, но я-то в таком положении, что приходится зверем быть... На тебя что, кто-то надавил? Отобрал фотографии?

Она горько усмехнулась:

– Вы прямо-таки телепат. А если каждый телепат, где на всех набрать лопат... Почти угадали. Только он их не отбирал, он с самого начала потребовал их отщелкать...

– Давай с самого начала.

– Но имейте в виду: если что, я от всего откажусь. Ничего я вам не говорила и в свидетели не пойду.

– Ну разумеется, – сказал Мазур проникновенно. – Какие, к черту, свидетели? Я же не собираюсь ни заявлений в суд строчить, ни устраивать шоу с кучей участников и зрителей. Мне нужна информация, а не свидетели.

– А вы сможете меня защитить, если что?

– Слово офицера, – сказал Мазур.

– Ну, смотрите... В общем, у меня есть... друг. Вообще-то, чересчур пышно сказано: никакой это не друг, а так... станок для оказания услуг. У Нинки, как я поняла, подобных проблем не возникает, – она бросила на Мазура быстрый взгляд, то ли блудливый, то ли попросту тоскливый. – Она говорит, все нормально, и я ей верю – вы, по-моему, мужик нормальный, это чувствуется. А мое лысое и пузатое сокровище... Нет, случается сплошь и рядом, что пожилые, лысые и пузатые – отменные трахальщики, но не в моем случае. У моего, если случится стояк раз в месяц, достижение этакое в книгу Гиннеса вставлять можно... Я вас не шокирую?