Мережко появился под утро и сразу же направился к Ростиславу. В руке его белело что-то похожее на листовку.

— А вы, капитан, оказывается, известная особа, — заявил он вместо приветствия, протягивая Ростиславу бумагу.

Арцеулов пробрался поближе к свету и обомлел.

Листовка объявляла о розыске опасного врага мировой революции, убийцы и садиста капитана Арцеулова. Давались подробные приметы, упоминался все тот же черный полушубок, а также обещалось щедрое вознаграждение деньгами или продуктами. Там же был и портрет — рисунок от руки, но весьма сходный с оригиналом.

— Как раз развешивали, — сообщил Мережко собравшимся вокруг него офицерам. — Видать, мсье Чудов не простил рукоприкладства…

«Как же это? — мелькнуло в голове Ростислава. — Приметы, фамилия… Даже портрет…»

— Да, вы у нас герой, — резюмировал непробиваемый Ревяко. — Я на вашем месте стал бы срочно отращивать бороду. Или переоделся в татарина… Или в буддийского ламу.

Офицеры живо принялись обсуждать весьма актуальный вопрос об изменении собственной внешности. Тем временем Мережко отвел Арцеулова в сторону.

— Я договорился, — шепнул он. — Вас ждут.

— Когда? — радостно выдохнул Ростислав, уже не надеявшийся на удачу.

— Лучше всего сегодня. Правда, эта наглядная агитация…

Арцеулов лишь махнул рукой. В эти дни на улицах Иркутска офицера могли арестовать и без всякого объявления.

Они выбрались из убежища и долго плутали между небольшими домиками. Затем Мережко, осмотревшись, осторожно постучал в темное окошко одного из ничем не примечательных зданий. На стук появился человек в большой извозчичьей дохе. Узнав Мережко, он кивнул, а тот в свою очередь указал на Арцеулова. Вслед за этим штабс-капитан так же безмолвно распрощался и отбыл восвояси.

Человек в дохе минуту постоял, о чем-то раздумывая, а затем кивнул Ростиславу, предлагая следовать за ним. На этот раз шли долго. Пару раз приходилось сворачивать во дворы, чтобы спрятаться от патрулей. Маленькие домики стали сменяться более солидными строениями. Арцеулов понял, что они подходят к центру. Возле одного дома, большого двухэтажного с высоким забором, украшенным вычурно резьбой, спутник капитана остановился и замер. Постояв немного, он аккуратно постучал в комнату.

Минуты через две им открыли. Арцеулов был пропущен первым. Он вошел во двор, но осмотреться не успел — сопровождающий довольно невежливо подтолкнул его к крыльцу.

В сенях было совершенно темно. Кто-то (похоже, все тот же человек в дохе) помог снять полушубок и шапку. После чего вновь подтолкнул в спину. Арцеулов отворил дверь и на секунду зажмурился — после темноты прихожей даже неяркий свет керосиновой лампы на мгновенье ослепил.

— Присаживайтесь, господин Арцеулов, — услыхал он чей-то сильный спокойный голос. Капитан сел на старый, покрытый искусной резьбой, стул и только тогда начал осматриваться.

Это была обычная комната, какие Ростислав видел в зажиточных сибирских домах. Иконы в красном углу, мебель из темного дерева, пол устлан светлым ковром… Все это он замечал походя — куда больше Арцеулова интересовал человек, стоявший перед ним.