— Видно, празднества будут не очень-то веселые, — сказал Анри, — раз принц в таком расположении духа.
— Разумеется, — ответил лейтенант.
Анри продолжал, как бы против воли, расспрашивать приятеля, находя в этом непонятный для себя самого интерес.
— И вы говорите, что никто не знает, откуда герцог получил известие о смерти Орильи?
— Никто.
— Но что все-таки говорят?
— Говорят, что герцог охотился один в лозняке у реки, после чего возвратился к другим охотникам, видимо чем-то расстроенный. В руках у него было два свертка с золотыми монетами. «Подумайте только, господа, — молвил он прерывающимся голосом, — Орильи умер, Орильи съели волки». Никто не хотел этому верить. «Увы, это так, — сказал герцог, — кажется, лошадь его понесла, он упал в какую-то рытвину и убился. На другое утро двое путников нашли тело Орильи, наполовину обглоданное волками. И вот два свертка с золотом; они были найдены на нем и честно возвращены».
— Все это очень странно, — пробормотал Анри.
— Тем более странно, — продолжал лейтенант, — что герцог впустил в парк каких-то двух человек — вероятно, тех самых путников. С той поры он удалился в павильон, и мы видим его лишь изредка.
— А этих путников никто не видел? — спросил Анри.
— Я встретил в парке какого-то человека, который, по-моему, не принадлежит к дому его высочества, — ответил лейтенант. — Но лица его я не рассмотрел, так как при виде меня он отвернулся и надвинул на глаза капюшон.
— Капюшон?
— Да, и сам не знаю, почему этот человек напомнил мне того, кто был с вами, когда мы встретились во Фландрии.
Анри внимательно поглядел на лейтенанта.
— И что вы думаете об этом, сударь? — спросил он.
— Вот что я думаю, — ответил лейтенант. — Герцог, очевидно, не отказался от своих планов насчет Фландрии. Поэтому он содержит там соглядатаев. Человек в шерстяном плаще один из таких шпионов: в пути он узнал о несчастном случае с музыкантом и принес это известие герцогу.
— Вполне возможно, — задумчиво молвил Анри. — Но что делал этот человек, когда вы его видели?
— Он шел вдоль цветника (из ваших окон их можно видеть) по направлению к теплице.
Анри молчал. Сердце его сильно билось. Эти подробности, как будто бы незначительные, были полны для него огромного интереса.
Стемнело. Оба молодых человека, не зажигая огня, беседовали в комнате Жуаеза.
Усталый от дороги, граф повалился на кровать брата и устремил взгляд в темно-синее небо, где алмазной россыпью сверкали звезды.
Юный лейтенант сидел на подоконнике в состоянии душевного покоя, которое навевает на человека благоуханная вечерняя прохлада.
Глубокая тишина спустилась на парк и на город. Двери домов закрылись; то тут, то там загорался свет; где-то вдалеке собаки лаяли на слуг, запиравших на ночь конюшни.
Внезапно лейтенант привстал, высунулся из окна и тихим, отрывистым голосом позвал графа.
— Что такое? — спросил Анри, внезапно пробудившись от сладостного полусна.
— Тот человек!
— Какой?
— Человек в шерстяном плаще, шпион.
— О! — воскликнул Анри и одним прыжком очутился у окна.
— Вот видите! — продолжал лейтенант. — Он идет вдоль изгороди. Подождите, сейчас опять появится… Смотрите туда, на место, освещенное луной, вот он!