— Не понял, — с тупой настойчивостью повторил Фрам.

— Чего тут непонятного! — в сердцах крикнула Маруся. — Показывай последние минуты на борту и все!

— Принято, — скрежетнул Фрам. — Начинаю разархивацию видеофайлов.

В недрах металлического ящика, над которым возвышался овальный экран, послышалось тихое жужжание, словно там заработал старинный компьютер. Маруся видела их в Политехническом музее — большие ящики с вентиляторами и разными проводками и детальками внутри.

Картинка появилась не сразу. Маруся пришлось довольно долго пялиться на рябь помех. Она замерзла и втянула пальцы в рукава комбинезона. Наконец Фрам сумел распаковать и запустить нужный видеофайл.

Маруся увидела внутренние помещения станции. По коридорам бежали люди, женщины, одетые в уродливую черную форму. В руках они сжимали автоматы с короткими дульцами. У женщин были неприятные лица и очень белая кожа, точно они никогда в жизни не загорали и не пользовались тониками. Потом девочка заметила человеческие тела, лежащие на полу. Запись почему-то оказалась очень плохого качества и Маруся не смогла разглядеть, живы эти люди или нет.

Предводительница одетых в черное женщин, которых она окрестила про себя «вампиршами», рослая мордатая тетка со злыми глазами, держала в руках странное оружие, похожее на бластер из фантастических фильмов. Она первой ворвалась в рубку управления станции — и Маруся увидела молодого отца, сидящего без движения в кресле напротив пульта. А на коленях у него, свернувшись калачиком, лежала спящая девочка лет четырех.

Она. Маруся Гумилева.

Главная «вампирша» что-то отрывисто бросила своим подручным — словно пролаяла собака. Маруся узнала немецкий язык, но слов не разобрала. Одна из женщин, закинув за спину автомат, приняла маленькую Марусю из рук предводительницы и куда-то унесла, а та принялась одевать на находящегося в бессознательном состоянии Андрея Гумилева наручники, ворочая его, словно тряпичную куклу.

Марусе было неприятно смотреть на все это. Самое главное, что она совершенно не понимала, что происходит, точнее, что произошло много лет назад на борту «Земли-2». Кто эти женщины-«вампирши», одетые в черные комбезы, словно они работают уборщиками мусора? Почему люди на борту станции не двигаются? Где охрана?

Она уже собиралась задать все эти вопросы Фраму, но тут события на экране сорвались в галоп — главная «вампирша» подняла Андрея Гумилева на ноги и ударила его открытой ладонью по лицу.

— Эй, ты! — завопила Маруся, забыв обо всем. — Не смей бить папу!

Она беспомощно оглянулась, толком не понимая, чего ищет — то ли что-то тяжелое, чтобы запустить в экран, то ли просто в поисках поддержки. Оглянулась — и замерла от ужаса.

В углу хижины, за ящиком, девочка увидела неподвижно сидящего человека. Женщину. Ту самую, главную «вампиршу».

— Свет! — закричала Маруся, пятясь к двери. — Фрам! Свет!

— Принято, — бесстрастно ответил искусственный интеллект и увеличил яркость экрана.

И тогда Маруся разглядела все — проклятую черную форму, серую кожу, искаженное злобной гримасой лицо. И глаза. Мертвые, мутные, замерзшие глаза, в упор глядящие на нее сквозь слой прозрачного льда.