Фаина остановилась возле рекламного стенда и вынула записную книжку — фиксировать.

«Так-с. Плакат формата А2 имеется. Это плюс. Но плакат прошлогодний, вариант K–014 «Басков с букетом», один из телефонов на нем устаревший. Это минус. Фирменный желто-красный ящик с каталогами есть. Это плюс. Но туда зачем-то навалены бесплатные номера газеты «Садовод и Огородник». Это минус…»

Рядом с Фаиной беседовали двое немолодых мужчин, которые дожидались своей очереди в окошко заказной корреспонденции.

Один, с китайским фотографическим кофром на плече, держал в руках широкий, втрое шире обычного, тяжеленький конверт с разъезжающимися строками адреса, но без марок — как видно с фотографиями. Второй был типичным интеллигентным прилипалой — ожидал, когда его товарищ отошлет-таки свое заказное и угостит его выпивкой.

Фотограф бравировал перед бедно одетым товарищем своей востребованностью.

— Вчера службу знакомств снимал, «Гименей». Знаешь, в Доме пионеров. Там еще вывеска: «Замуж в Европу».

— Возле военной прокуратуры?

— Ага.

— Типа невесты наши, женихи — ваши. Службе по пятьсот еврашек с каждого заключенного брака.

— Чтоб я так жил, — крякнул собеседник.

— Ага. Бабцы ломятся как ненормальные. Фотографий приличных ни у кого нет. Ну то есть им кажется, что есть приличные, а директору так не кажется, у них же там все «евро». Ну, мне директор позвонил, одноклассник мой Эдик. Говорит, подсобляй. Ну я тут как тут, сделал им скидку — за опт. Захожу, а у них там помещение танцкласса, телки сидят на стульях вдоль стен с зеркалами. Все такие загадочные, приоделись, смотрят бешено так, будто глазами хотят изнасиловать… Сюр, понимаешь?

— Да ладно — сюр.

— Тут я захожу, бухаю штативом об паркет и говорю так, по-командирски: «Товарищи невесты! Сниматься будем по пояс!» Угадай, что эти дуры тут начали делать?

— А я знаю?

Фотограф наклонился к приятелю и понизил голос, но Фаина все равно расслышала.

— Они со своих стульев повскакивали и начали блузки расстегивать, лифчики скидывать. Они думали, я их голыми по пояс снимать буду.

— Хм, — осклабился собеседник.

— Начали сниматься, потом пришел Эдик, начал им нотации читать. Типа что вы на себя понапяливали, дуры? Хотите замуж за иностранца? Так, быстро все в «Секонд хенд», два раза в машине прокрутили — и надели, без разговоров. А то, говорит, вы, девочки, в этих своих тряпках с вещевого рынка на шлюх похожи, а не на хранительниц домашнего очага!

Ну и далее в том же духе. Фаина устала слушать. Она поняла, что если сейчас же не выкурит длинную тонкую сигарету, то, не ровен час, упадет в обморок от духоты, глухого рокота голосов, от испарений беспросветного человеческого быта.

Ступеньки, выложенные желтым кафелем, вывели Фаину к свету. Она пристроилась возле бетонной урны, закурила.

Слева от жестяного козырька почтового отделения горела вывеска: «Интернет-кафе».

Сквозь чистое металлопластиковое окно виднелись два ряда компьютеров, каждый со своей, обведенной кружком, черной цифрой на мониторе.

Там, в голубом полумраке, группа прилично одетых подростков сообща гоняла зомби, уткнувшись в мониторы. Школьница искала реферат. Одутловатый бизнесмен рассматривал модели ноутбуков на сайте японского товаропроизводителя, и пластиковый стаканчик с растворимым кофе дымился у его локтя.