— Чего тут сложного-то?

Полная кружка со вкусно пахнущим сбитнем, не чета тому, что они пили на рынке, стояла перед урядником, руку приятно согревала сдобная пышка, и о чем-то говорить мальчишке хотелось меньше всего на свете. Но и послать куда подальше не пошлешь — старший все же. И чего привязался?

А ратник никак не успокаивался.

— А ежели шагов на двадцать отнести, тоже попадешь?

— Тоже… — кусок пышки торопливо проскочил в горло между ответами.

— Ага… А ежели вот шагов за пятьдесят, в мешок с зерном? Как? Не промажешь?

— Угу… — пышка уже кончалась, а с этим надоедой толком и не распробовал.

— Да он вороне в зад не промахнется! Отсюда прям… — вдруг выдал на всю корчму какой-то купчина. — Владко, ты еще попроси его комара в полете подранить! Не видишь, сопляк треплется!

Арсений, словно поднявшийся в корчме хохот его никак не касался, переглянулся с приятелем и кивнул уряднику.

Тот вздохнул, набираясь смелости, и повернулся к гоготавшему громче всех купцу:

— А с чего ты, дядя, взял, что треплюсь? Ежели говорю — сумею, стало быть, так и есть. Нас в Академии по-другому не учат.

Купчина на мгновение опешил:

— Да ты чего, сопляк, себе позволяешь?

— Э-э-э, Горушка, умерься! — нахмурился Бояша. — Это мои гости. Малец говорит, значит, так и есть. Тем более, вот Саженка за него ответ держит. А сомневаешься, так проверь.

— А вот и проверю! — выпитое вино, вздорный характер и, главное, возраст стрелка не давали купчине успокоиться. — Чего далеко ходить? Вот сейчас шапку кину, пусть хоть один попадет! Чо хошь в заклад поставлю!

Арсений снова слегка кивнул отрокам. Урядник, чувствуя его поддержку, заговорил уже уверенно.

— Чо хошь не надо. А вот кормить нас всех, покуда мы в городе стоим, берешься, коли в шапку твою влет попадем?

— И поить! И одену, и обую! Да медовых калачей на гривну каждому! — заржал разошедшийся не на шутку купчина, отмахиваясь от дергавших его за рукав приятелей.

— Идет! — урядник встал из-за стола, жестом поднимая остальных отроков. — Заклад принимаем!

— А чем сами-то платить думаете? Денег-то у вас нет, поди? — купчина хитро прищурился. — Железо, что с вас, и на полгода ко мне в холопы — идет?

Отрок коротко глянул на Арсения и пожал плечами:

— Как скажешь. Шапку доставай!

До стены, к которой направился купец, было шагов пятнадцать. Сидевшие вдоль нее посетители торопливо рассаживались в стороны, кто-то, судя по доносившимся обрывков разговоров, бился об заклад с соседями, а сам герой дня, затеявший эту потеху, по пути хлопнул по спине какого-то парня:

— Беги до дома, скажи, пусть место готовят. Холопы у нас новые!

Подняв над головой дорогущую бобровую шапку с парчовым верхом, купчина помахал ею и поинтересовался у урядника:

— Ну? Готовы?

— Кидай!

Спорщик еще чуток повертел шапкой у себя над головой и вдруг резко взмахнул рукой, но не бросил, а, задержав на мгновение движение, кинул шапку низко над полом.

Щелчки самострелов слились в один, перекрывшийся стуком болтов в стену.

В корчме наступила полная тишина. На стене, в трех шагах от все еще довольно скалящегося купца, висело пришпиленное болтами то, что осталось от его бобровой шапки. Летевшие под разными углами болты буквально разорвали ее в клочья, а что осталось, намертво пригвоздили к стене. Хозяин самодовольно перевел взгляд со стрелков на стену с остатками своего роскошного головного убора и икнул. Улыбка оплыла с его лица, как грязь из-под мокрой тряпки.