— Действительно, когда мы поднимались наверх, мы прошли мимо карликовых бататов, которые иначе называются диоскорея. Я вас позвал, но вы ушли далеко вперед, тяжело дышали и меня не услышали. Увы, растения эти здесь встречаются редко, так же как и сухопутные крабы, поэтому бы я порекомендовал в основном акулье мясо. Возможно, оно не очень вкусно, и внешний вид его непривлекателен, но, как у большинства хрящеперых, оно довольно здорово и питательно. Ловить акул легко, а верхние их боковые части я рекомендую резать на длинные тонкие полосы, затем сушить и коптить.

— Но, Стивен, — возразил Джек Обри, посмотрев на полузатонувший остов «Норфолка», — представьте себе, чем они, должно быть, питаются.

— Не будьте таким брезгливым, дорогой: все живое на земле со времен Адама в той или иной мере питается бессчетным количеством мертвых существ, так что и все морские рыбы в первой, второй или сотой степени являются пожирателями всех утонувших. В любом случае, — добавил доктор, видя брезгливое выражение на лице капитана, — акулы очень похожи на малиновок, они защищают свою территорию с таким же упорством, и если мы будем ловить акул в дальней части канала, то никто не сможет обвинять нас в антропофагии, даже самой косвенной.

— Ну что же, — отвечал Джек Обри. — Я и без того толстый. Покажите-ка мне ваши бататы.

Бататы росли на щебенчатой осыпи, спускавшейся с высшей точки острова; тропинка, которая вела на площадку, шла вдоль нижнего края спуска. Здесь Стивен показал карабкающиеся кверху стебли и характерный лист единственного деформированного клубня, который он обнаружил, перевернув несколько камней.

— Этим чахлым растениям здесь плохо живется. Им нужен не щебень, а толстый слой влажной почвы. Но если вы подниметесь вверх, то, вполне вероятно, сумеете отыскать родителей этих карликов — прекрасно прижившиеся, благополучно развивающиеся растения с крупными, мощными корнями, растущими в давно заполненном породами кратере вулкана, откуда как бы рассыпались эти карликовые растения. Я очень слаб и подожду вас здесь. Если вам доведется по пути увидеть каких-нибудь жуков, пожалуйста, заверните их аккуратно в носовой платок.

Стивен сел на землю и с бьющимся сердцем, испытывая то особенное ощущение счастья, которое не изменяло ему с детства, увидел, как водяной пастушок вышел на открытый участок почвы, вытянул бесполезное, хотя и нарядное крыло, почесался, зевнул и пошагал дальше, позволив доктору перевести дух.

Джек Обри стал подниматься выше по краю осыпи, время от времени подбирая с земли бататы, которые становились все меньше и уродливее — вроде того картофеля, который он выращивал у себя дома. Однако, помня о кратере и о тех огромных клубнях, которые видел в былые времена, — безвкусных огромных плодах земли, каждого из которых хватило бы для того, чтобы накормить экипаж шлюпки, — он продолжал карабкаться дальше. Вершина оказалась гораздо дальше, чем он предполагал, а недавний потоп превратил кратер в озеро, с несомненно огромными бататами, но только гниющими под десятифутовым слоем тухлой воды. Зато с этой высоты он смог дальше и шире видеть простор океана и, отдышавшись, принялся разглядывать самую западную оконечность рифа или цепь затопленных островов. Горизонт отошел дальше, и Джеку Обри было легче представить протяженность и ширину рифа. Действительно, банка была довольно опасная, к тому же в ней не было ни единого прохода. Опираясь на холодные расчеты, он прикинул шансы фрегата на то, чтобы обойти ее в ту грозную, штормовую ночь. По всему выходило, что шансы эти были один к трем, и к глазам капитана подступили слезы.