— Старшина, уж от тебя я такого не ожидал… — кривится Фролых и рявкает: — Не рассуждать!
— Есть, не рассуждать! — вытягивается „смирно“ старшина, но все равно не может удержаться и бормочет себе под нос: — Вот от того у нас и бесхАзайственность!
— Старшина!.. — снова рявкает капитан.
— Молчу, молчу… — бормочет старшина и приступает (переступив через себя) к руководству погрузочно-разгрузочными работами: — Форму новую куда одягаешь, храппаидол! Кухонну подсменку бяри! Думай гАлАвой, снаряды-то в пушечном сале…
Начинается привычная армейская работа — плоское катаем, круглое таскаем…
Бледный рассвет. Смертельно раненый старшина Лукашенко, уже умирающий, упрямо бьет и бьет окровавленными руками по двери склада, тщетно пытаясь сбить с нее тяжелый замок…
21 июня 1941 года. 23 часа 29 минут.
Брест. Штаб Погранотряда
С участка Вилейка поступило срочное тревожное известие. Границу перешел перебежчик — немецкий ефрейтор Дисков, коммунист-спартаковец… Он сообщил пограничникам о зачитанном „Солдатам Восточного Фронта“ приказе Гитлера…
Спецсообщение немедленно ушло в Москву, Наркому Берии.
По сообщениям с застав: на границе наступила странная тишина, хотя в предшествующие ночи из-за реки был постоянно слышен шум моторов…
21 июня 1941 года. 23 часа 30 минут.
Брест. Улица Лесная, штаб 42-й дивизии
Майор Петр Михайлович Гаврилов, командир 44-го стрелкового полка, и другие спешно вызванные, командиры получают боевую задачу:
„Пачками“[14] вывести из крепости в первую очередь не обученный личный состав из нового пополнения и не принявших присягу приписной состав, затем спецподразделения и спецтехнику.
44-му полку в составе 1 — го батальона при поддержке полковой артиллерии к 3 часам 22 июня скрытно занять оборону по Восточному главному валу Северного острова крепости и обеспечить вывод частей и спецподразделений дивизии».
Гаврилов спокоен и собран, как на обычных полковых учениях.
— Ну, совершенно правильно! — рассудительно говорит майор. — На что они мне, необученные, нужны? У меня третья часть бойцов не только винтовкой, а и ложкой не владеют — рис вчера руками кушали. Раньше туркмен да таджиков только в национальные строительные части ТуркВО призывали, а теперь… А ведь в 455-м и того хуже — там даже русский язык и то не все понимают. Эх, вот зато бойцов, прошедших со мной Финскую и Освободительный поход, — всех подчистую демобилизовали и набрали вместо них желторотиков. И это на самой границе! А вот у погранцов — все не так, как у нас, да у них ведь и Нарком, как Нарком. А у нас… герой Гражданской… Эх, эх… мать, мать…
— О чем там штабные в Округе думают? И главное, чем? — задавая риторический вопрос, полностью согласен с ним полковой комиссар.
21 июня 1941 года. 23 часа 31 минута.
Брестская крепость. Госпитальный остров, Окружной военный госпиталь
Старшая медицинская сестра хирургического отделения вольнонаемная служащая РККА Полина Ткачева только что вернулась с танцев из парка имени Первого Мая.
С удовольствием скинув натершие ноги узкие туфли-лодочки, она надела уютные растоптанные шлепанцы и, взяв вафельное полотенце с черным госпитальным штампом, готовилась было уже пойти помыться перед сном в душе…