Сомов досадливо сплюнул.

— А что, ты думаешь, я к другой бегать стал? За этим, за самым? Очень больно надо, каждый божий день… я же не жеребец! тем более, в законный обеденный перерыв… Пожрать я к ней бегал, вот что! Никакая жена этого не вытерпит, коли муж в чужом доме обедает, да… Так что давай, командир, все банки сюда, в один котел свалим да и вскипятим…

— Ты что говоришь-то, Иван Иваныч? Это как же огурцы и шпиг в один котел?

— Так ведь в животе все одно — перемешаются… Я в нашей заводской столовой, бывало, свалю в одну тарелку и первое, и второе, смешаю, хлеба накрошу — и хлебаю себе… и время экономится…

Костоглодов с уважением отметил сомовскую изобретательность по части быстрой еды:

— My, му! — а потом мечтательно добавил: — Му-му-мууууу…

— Ну, браток, извини… нынче твоих любимых пельменей нема… — разводя руками, с сожалением ответил ему Сомов.

Солдатенко, продолжая где-то в танковых глубинах позвякивать и побрякивать железом, с грустью протянул:

— А вот моя Оксана, бывало, как наварит мне украинского борща… да натрет пампушки чесноком… да шмат сала отрежет… да горилки, настоянной на красном перце с медом, чеплашечку мне нальет…

— Солдатенко, а ты когда-нибудь борщ по-цыгански ел? — прервал его мечты Сомов.

— Иван Иваныч, удивляешь ты меня все больше и больше. Я вообще не знал, что цыгане борщ едят…

— Конечно, едят. А рецепт у них просто замечательный, запоминай. Первое. Украсть где-нибудь кастрюлю наваристого украинского борща…

— Ну ладно, комики, хватит… задолбали вы меня уже своими хохмами! — рассердился Эспадо. — Додик, ты там где? Хватит уже бродить, Паганель ты наш доморощенный… Все к столу. Садитесь с нами покушать, бабушка…

— Благодарю, милый… и то, поем. Только ты уж еще одну ложку положи… как это для кого? Для НИХ…

24 июня 1941 года. 18 часов 20 минут.

Гродненская область. Шоссе Вильно — Минск

— Эх, не успели…

Генерал Руссиянов печально поглядел на карту, расстеленную на капоте М-1…

— Не успели мы к Сморгони… Опередил нас немец!

— Ну что же! Тогда мы будем драться прямо тут! — решительно сказал Ворошилов и топнул по асфальту запыленным, высоким кавалерийским сапогом. Так, что звякнула серебром шпора! — Ну, Иван Никитич, как думаешь гостей встречать?

— Разведчики сообщили, что впереди идет бой… Кто там сражается — непонятно, но вроде артиллерия слышна. Значит, какое-то время у нас есть… — задумчиво сказал Руссиянов. — Вот, Климент Ефремович, мое решение: как видим, на Минск идут две основные дороги, не считая железной, шоссе и грейдер. Считаю возможным оседлать их, расположив вверенные мне войска следующим образом: В первом эшелоне справа занимает оборону 85-й полк под командованием подполковника Якимовича, а слева 355-й стрелковый полк под командованием полковника Шварева. Во втором эшелоне в четырех-пяти километрах от первого займет рубеж обороны 331-й стрелковый полк под командованием полковника Бушуева. Правее 85-го стрелкового полка перейдет к обороне приданный мне 603-й стрелковый полк 161-й стрелковой дивизии, ежели успеет добраться. Слева у меня соседей нет. Фланг висит в воздухе. Одно радует — немец через лес вряд ли попрется. И чтобы его в этом убедить, я посылаю саперов устраивать лесные завалы. Всю дивизионную артиллерию, кроме ГАП, ставлю на прямую наводку. Гитлеровцы наверняка основной удар направят вдоль шоссе. Там легче пройти танкам. Да, видать, нелегко придется третьему батальону 85-го СП, обороняющему шоссе. Но уверен, что батальон не дрогнет. Лучший батальон полка! Командует им коммунист капитан Ф. Ф. Коврижко, участник боев на Карельском перешейке, кавалер ордена Ленина. Такой не подведет. Не должен подвести! Что касается сводных «литерных» полков, то я считаю, что бросать части, вооруженные только стрелковым оружием, против минометов, артиллерии, танков, бесполезно, да и просто преступно. И людей погубишь, и обороняться потом нечем будет. Посему направляю их в резерв группы войск, откуда буду брать пополнение на покрытие предполагаемых потерь…