– Рано или поздно будет война. Придется принимать важные решения. Миро – самый умный человек на Лузитании, самый лучший. Вы знаете, он никогда не выходит из себя. Даже в самые худшие времена, когда отец… Маркано… Простите, я все еще называю его отцом.

– Все правильно. В каком-то смысле так оно и было.

– Миро всегда думает, всегда выбирает самый разумный путь, и он на самом деле оказывается лучшим. Мама всегда полагалась на него. Ну вот, я считаю, что Миро понадобится нам, когда Межзвездный Конгресс пошлет на нас корабли. Он изучит все данные, все, что мы соберем за время его отсутствия, сложит вместе и скажет, что делать.

Эндер не удержался и рассмеялся.

– Это значит – я мелю ерунду, – сказал Ольяду.

– Ты самый зрячий из всех, кого я знаю, – улыбнулся Эндер. – Мне надо обдумать все это, но, похоже, ты прав.

Какое-то время они летели молча.

– Я просто болтал, – заговорил наконец Ольяду. – Когда объяснял про Миро. Я просто случайно сопоставил нашу ситуацию и… ну эту старую историю. Наверное, все это просто враки.

– Да нет, правда.

– Откуда вы взяли?

– Я знал Мэйзера Рэкхема.

Ольяду присвистнул:

– Ну вы и старик! Старше самых древних деревьев.

– Я старше всех существующих колоний. К сожалению, это не делает меня мудрее.

– Вы на самом деле Эндер? Тот Эндер?

– Отсюда и мой пароль.

– Просто замечательно! Еще до того, как вы прилетели, епископ пытался убедить нас, что вы Сатана. Квим – единственный в нашей семье, кто воспринял это всерьез. Но если бы епископ сказал нам, что вы – Эндер, мы бы забили вас камнями на прасе прямо в день приезда.

– А теперь?

– Теперь мы знаем вас. Отсюда все и идет, не так ли? Даже Квим перестал ненавидеть. Когда по-настоящему хорошо знаешь кого-то, уже не можешь ненавидеть его.

– А может быть, наоборот – нельзя узнать другого прежде, чем перестанешь его ненавидеть?

– Это что, круговой парадокс? Дом Кристан говорит, что правду почти всегда можно выразить круговым парадоксом.

– Я не думаю, что это имеет какое-нибудь отношение к правде, Ольяду. Это просто причина и следствие. Мы никак не можем с ними разобраться. Наука отказывается признавать, что есть причины кроме первопричины. Толкни одну костяшку домино, и все остальные тоже повалятся. Но когда дело доходит до людей, важно только одно – цель, подлинное намерение. То, чего человек по-настоящему хотел. Когда ты добираешься до цели, ты уже не способен ненавидеть человека. Можешь бояться, но не ненавидеть, потому что очень легко отыскать в собственном сердце такие же желания.

– Матери не нравится, что вы Эндер.

– Знаю.

– Но она все равно любит вас.

– Знаю.

– И Квим. На самом деле это забавно. С тех пор как он узнал, что вы Эндер, он любит вас больше.

– Это потому, что он крестоносец, а я погубил свою репутацию, выиграв крестовый поход.

– И я, – сказал Ольяду.

– И ты.

– Вы убили больше народу, чем все тираны, вместе взятые.

– Моя мамочка всегда говорила мне: если что-то делаешь, делай хорошо.

– Но когда вы Говорили о смерти отца, то заставили меня пожалеть его. Вы помогаете людям любить и прощать друг друга. Как вы могли уничтожить столько миллионов жизней во время Ксеноцида?