— А что бы ты стал делать, если б я сказала «нет»?

— Не стал бы особо переживать. Но я думал, что ты обязательно согласишься.

Сонгён искоса посмотрела на него, не отводя взгляда. Джесон мягко накрыл ее руку на столе своей.

— Я знал, что ты получше любого другого поймешь, каково пришлось Хаён.

Сонгён помимо воли кивнула. Она тоже потеряла маму, когда была еще подростком.

— Давай не будем ее будить. Пусть встанет, когда захочет или когда проголодается. Девочка наверняка ужасно устала, — предложила она.

— Угу, когда действительно устал и вымотался — самый сон.

Потеряв одного за другим обоих родителей, после похорон Сонгён целыми днями спала как убитая. Куда лучше было пребывать в объятиях сна, чем, проснувшись, опять осознавать горькую действительность.

Когда в пятнадцать лет она осталась без матери, будить ее стал отец. Он делал это, уже приготовив карри, которое часто готовила мать. Тогда ей и думать не хотелось о еде. Она ненавидела отца за то, что он будит ее к завтраку, когда матери больше нет. Ей хотелось спать и дальше, но в итоге отец за руку выводил ее из спальни и усаживал за стол.

Аппетитный запах карри щекотал ноздри, но есть все равно не хотелось. После настойчивых просьб отца Сонгён подцепляла немного на ложку и проглатывала, и вот тут-то понимала, насколько все-таки проголодалась. Подчищала тарелку дочиста. Отец без лишних слов накладывал ей добавки.

Два года назад, когда не стало и отца, Сонгён сидела, сгорбившись, на кровати, вспоминая тот день. Засыпала и просыпалась снова и снова, представляя, едва открыв глаза, как отец ждет ее с карри на столе. Но никто ее не звал.

Она скучала по запаху карри, которое готовил для нее отец. Некому было взять ее за руку, отвести к столу и дать ей силы жить дальше. Хотелось закрыть глаза и отправиться туда, где пребывали сейчас мать и отец.

И как раз Джесон, за которым она сейчас замужем, опять поставил ее на ноги. Сонгён познакомилась с ним в госпитале, прямо у дверей операционной. Услышав, что отца хватил удар, она сразу бросилась в больницу, но когда добралась туда, он был уже без сознания. Врач, который как раз только закончил делать компьютерную томографию, диагностировал разрыв аневризмы и рекомендовал рентгеноангиографию и операцию. Заведующий отделением сказал, что вопрос не терпит отлагательства, и вручил ей бланк согласия на хирургическое вмешательство, который она поспешно подмахнула, а потом шесть часов прождала под дверью операционной.

После операции все с ним будет хорошо, повторяла она себе. Нет, все будет хорошо, даже если он и не будет в полном порядке. Если он просто останется жив, решила для себя Сонгён, она будет постоянно сидеть с ним и никогда не оставит его одного. Молилась, взывая к богу, к которому никогда не обращалась раньше, но от операции, проведенной слишком поздно, не оказалось никакого толку.

Что бы там ни пошло не так, но отец умер прямо на операционном столе, и хирург, стараясь не встречаться с ней взглядом, высказал ей свои соболезнования.

Пока она в полуобморочном состоянии сидела на стуле перед операционной, кто-то сунул ей бутылку воды.