– Не могу понять, это ужасно или невероятно гениально.

Я кивнула, откусила и проглотила печенье, что было в мороженом, а потом ответила:

– Если я правильно помню, все было сделано для того, чтобы женщинам не пришлось отбиваться от нежеланных сексуальных приглашений на этой неделе. Поэтому, вместо того чтобы говорить: «Прости, малыш, у меня эти дни!» – ты просто показываешь на значок рядом со своей вагиной, что, мол, вход воспрещен: «Пожарная тревога».

Я взмахнула ложкой, выписывая букву V и указывая на свой пах, а затем зачерпнула еще мороженого.

– Ты всегда была такая странная?

Я непонимающе уставилась на него.

Он взял в руки пару хлопковых трусиков-шортиков.

– А с этими то что не так?

Соскочив со столешницы, я схватила их и кинула обратно в коробку.

– Ничего особенного. Просто они напоминают мне трусы моей мамы.

– Ага. Ну все. Теперь ты обломала мне с ними кайф.

Я засмеялась и бросила их в него.

– Обломала? Я очень ленивая, и если бы не Хлои, наверное, таскала одну и ту же пару трусов, пока не растянутся. Но если серьезно, то эти не возбудят ни одного парня.

– Ты, видимо, не понимаешь мужчин. Особенно, того самого мужчину.

– Не? – хихикнула я.

– Не-а, – сказал он, потянувшись за парой желтых трусиков. – Мне не страшны месячные, и ты можешь нацепить на себя хоть пять самых отвратительных трусов, которые только видело человечество, а я по-прежнему буду считать тебя секси.

– Правда, что ли?

Уилл забрал у меня ложку с мороженным и отправил в рот.

– Абсолютно.

Двадцать минут спустя я вышла из нашей комнаты – в одной майке и пяти самых стремных трусах из серии «Добро пожаловать в Кроволенд», какие у меня были – и села на диван напротив телевизора.

Подняв взгляд от коробки, которую запечатывал, Уилл взглянул на меня.

– Здорово, Слива.

Скрестив ноги, я подняла пульт и включила телевизор.

– Уильям.

Выпрямившись, он положил пистолет со скотчем на полку и перешагнул коробку, что стояла у входной двери. Направился обратно к дивану и сел на кофейный столик напротив меня.

– Что это ты делаешь?

– Смотрю телевизор.

Он взглянул на экран, а потом на меня.

– Но ты не знаешь испанского.

Я стрельнула в него глазами и переключила канал.

– Я читаю субтитры.

Уилл склонил голову и оглядел меня от макушки до пяток.

– Прикольно выглядишь.

На самом деле, я не была уверена в своих действиях и начала немножечко потеть. Почему я всегда сначала делаю, а лишь потом думаю?

– Спасибо, – ответила я.

Его руки сомкнулись вокруг моих лодыжек, а большой палец скользнул вниз и вверх по ноге. Убрав ногу, я встала и, развернувшись, направилась на кухню, вспоминая все, чему меня научила Хлои по части сексуальности. Думаю, я даже потрясла задницей, что напоминало, скорее всего, судороги.

– Пиво хо… – начала я, но Уилл не дал мне договорить.

Он ржал, согнувшись от смеха пополам, а затем повалил меня на кровать.

– Пытаешься доказать, что права, Слива?

– Да! – пытаясь освободиться от него, закричала я. – Признайся, что не считаешь это сексуальным! Ну же!

– Ты прикалываешься? – сказал он, уткнувшись мне в шею лицом и целуя. Еще и еще. Пощекотал живот и задрал футболку до ребер. – Давненько мы такое не практиковали, поэтому я со спокойной душой могу поиздеваться над тобой.