- У Салтанки в сарае.
- Может у меня?
- Нет.
- Тогда давай, выпьем.
Мишка лезет в шкафчик и вытаскивает бутылку самогона.
- Давай.
Меня разбудила Гуля.
- Тимофей вставай. Все уже собрались. Тебя ждут.
- Ты тоже готова?
- Во. Видишь. Целый рюкзак мне набили.
Она хвастливо показывает изящный рюкзачок за ее плечами.
- Ну тогда я сейчас.
После мытья, спешно перекусил и вышел на улицу. Все село забито телегами, машинами, тракторами, коровами, овцами, баранами, кругом полно народа.
- Это что, все с нами?
- Да.
- Ничего себе. Салтан говорил, что семей двестии, да здесь их... тысячи. Пошли.
Мы с Гулей неторопливо идем во главе нескончаемой колонны по лесу. Сзади мычат коровы, идут небольшие стада овец и баранов, свиней, лошадей, даже гусей, где то взрывается шумом двигатель машины, раздается рокот тракторов и бесконечный скрип телег и говор людей.
- Сколько идти? - спрашивает Гуля.
- Постараюсь короткой дорогой. Как обогнем холмы, километров 15 надо пройти. Думаю к двум часам дня, выйдем к нам в село.
- Там вода-то водопроводная есть или колодцы? Людей и скотину надо напоить.
- И то и другое есть. Ты у меня отдохнешь, а к вечеру я тебя выведу к Малиновому Озеру, с этого городка начинается железная дорога. От туда до Кулунды доедешь.
- Хорошо. А эти тоже до Малинового Озера пойдут, - она кивает на колонну.
- Куда им деться. От нас дороги идут только туда, а там дальше в Россию по шоссейке, да по железке и выехать можно.
- И зачем нас так поделили? Кому мы переехали дорогу? Скажи, разве мы плохо жили, когда были вместе?
- Не плохо. Это все наши руководители... Зажрались все, нахапали добра и разъехались по разным национальным квартирам. Мать их...
- Я бы всю эту верхушку партии засудила, они преступники.
- Разве только в партии дело. В той жуткой системе, которую она создала.
Мы идем и перекидываемся фразами, что бы занять время.
- Ты договорился с ними об оплате?
- Зачем, они же русские, к себе на родину идут.
- Значит, с казахов бы брал?
- Смотря с каких. Казахи то разные. Со сволочей брал бы, точно, а с других... брать даже нечего.
- С нашей последней встречи, помнишь год назад, ты стал как то... суровее что ли.
- Понимаешь, за этот год произошло столько перемен. Они все коснулись нас. Мне кажется, мы все сразу внутренне постарели.
Весь наш поселок был проглочен массой животный, людей и техники. Я вывел первых беженцев на грейдерную дорогу и махнув вперед сказал.
- Вы уже в России, а по этой дороге дойдете до станции Малиновое Озеро и шоссейки. Это всего пять километров.
Они поблагодарили и великое переселение народов продолжилось. Мы с Гулей уже дома отмылись, попили чай, а они все шли, шли и шли. Четыре часа шли...
- Когда мы брели по лесу, - говорит Гуля, - то плелись по бездорожью, мхам, тропинкам, а теперь, наверно, беженцы разбили дорогу так, что новую таможню ставить можно.
- Вот Садыков с ума сойдет, ему на ее охрану дополнительно людей искать надо.
- Парень то был раньше хороший, я его знала немного. Он был раньше инструктором райкома комсомола. Часто к нам в села приезжал. Перед моим поступлением в институт, даже ухаживал за мной.