Джепп был не удовлетворён. Но так как Пуаро и не собирался ничего объяснять, он сделал вид, что всё понимает. Мы уже собирались уходить, когда вернулся хозяин. Джепп нас представил друг другу. Мистер Белтейн был человеком лет пятидесяти, с приятными манерами и красивым лицом стареющего фата. Совершенно очевидно — прожигатель жизни и позёр. Мне он сразу не понравился. Он любезно нас приветствовал, сказав, что наслышан о достоинствах Пуаро и готов нам во всём помогать.

— Я знаю, что полиция делает всё от неё зависящее, — сказал он, — но боюсь, что тайна убийства моего племянника никогда не будет раскрыта. Всё настолько сложно.

Пуаро всё это время внимательно наблюдал за ним.

— Вы не знаете, были ли у вашего племянника враги? — спросил он.

— Не было, я в этом уверен, — Белтейн помолчал, а затем добавил: — Если у вас есть какие-нибудь вопросы.

— Только один, — сказал Пуаро серьёзно. — Ваши костюмы были точно скопированы с этих статуэток?

— До малейших деталей.

— Спасибо, милорд. Это всё, что я хотел узнать. Всего хорошего.

— Ну и что теперь? — спросил Джепп, когда мы вышли на улицу. — Я должен отчитаться в Скотланд-Ярде о результатах расследования.

— Хорошо. Не буду вас задерживать. Мне нужно ещё выяснить одну деталь, и тогда…

— Что тогда!?

— Тогда дело будет раскрыто.

— Что? Не может быть! Вы знаете, кто убил лорда Кроншау?

— Совершенно верно, знаю.

— Кто же? Юстас Белтейн?

— А, мой друг! Вам же известна моя маленькая слабость. Я люблю держать все нити расследования в своих руках до самого конца. Но не беспокойтесь. Придёт время, и я обо всем вам расскажу. Мне не нужны никакие лавры. Это дело будет вашим. Но при одном условии. Вы должны мне позволить раскрыть это преступление, используя свой метод.

— Ну что же, это вполне справедливо. Если, конечно, дело будет раскрыто. Но вы самая настоящая устрица, Пуаро. Из вас ничего не вытянешь.

Пуаро улыбнулся.

— Ну пока, я спешу в Ярд.

Пуаро подозвал такси.

— Куда мы едем? — спросил я, снедаемый любопытством.

— В Челси, встречаться с Дэвидсонами.

Он дал адрес шофёру.

— Что вы думаете о новом лорде Кроншау? — спросил я.

— А что думаете вы, мой добрый друг Гастингс?

— Я ему не верю.

— Вы считаете, что он злодей, о каких пишут в книгах?

— А вы так не считаете.

— Я полагаю, он был очень любезен по отношению к нам, — ответил мне Пуаро с непроницаемым лицом.

— Потому что у него есть на это свои причины.

Пуаро с грустью посмотрел на меня, покачал головой и пробормотал что-то вроде «полнейшее отсутствие метода».

Дэвидсоны жили на третьем этаже особняка. Самого мистера Дэвидсона дома не было, но его супруга была дома. Мы вошли в длинную с низким потолком комнату, увешанную восточными украшениями. Воздух в комнате был спёртый, чувствовался сильный запах пахучих китайских палочек. Миссис Дэвидсон тотчас же вышла к нам. Это была маленькая блондинка, настолько хрупкая и изящная, что могла бы вызывать жалость и симпатию, если бы не холодный расчётливый блеск её бледно-голубых глаз.

Пуаро объяснил причину нашего прихода, и она грустно покачала головой.

— Бедный Кронш, бедная Коко! Мы оба так её любили. Её смерть была для нас ударом. О чём вы хотите меня спросить? Неужели я снова должна пересказывать всё, что произошло в тот ужасный вечер?